Глава 20. Сага о душе мира

В эти дни многие в Азероте зрели видения света и благодати, ощущая тепло и спокойствие... но не разумея, что может означать сие. Сияющая Песнь – так было названо явление.

Отвечая на зов Хадгара, прибыли в Даларан защитники Азерота. Архимаг приветствовал их, провел в Чертог Хранителя, оставалась в коем Джайна Праудмур. Заверив Хадгара в том, что попытается выяснить подоплеку загадочной Песни, Джайна ступила в открытый ею портал... а в чертог проследовала Аллерия Ветрокрылая.

Хадгар приветствовал эльфийку, задал вопрос о семье. «Я не...» - помрачнела Аллерия. – «Будет лучше, если я стану держаться от них подальше». «Ах да, Бездна...» - пробормотал Хадгар, проклиная себя за бестактность. – «На самом деле я просил тебя прийти именно из-за твоей связи с Бездной. Мы все еще не знаем, что из себя представляет эта реликвия – Темное Сердце. Но мы знаем, что находится она в руках некоей Предвестницы. Неведомо, кто она и чего добивается, поэтому мне и нужна твоя помощь».

«Выследить опасного врага, о котором мы ничего не знаем?» - усмехнулась Аллерия. – «Что ж, задача вполне по мне». «Добрая старая Аллерия – будь то с силами Бездны или же без них», - рассмеялся Хадгар. Аллерия изменилась в лице, и архимаг выдавил извинения; как он мог не заметить, что могущество Бездны причиняет его старой подруге душевную боль... ведь, похоже, раскололо оно ее семью...

«Увидимся, Хадгар», - холодно бросился Аллерия, устремляясь к дверям Чертога Хранителя. – «Я принесу Темное Сердце».

Героям Хадгар напомнил о том, что Темное Сердце было обнаружено в Запретном Пределе, и – судя по всему – по природе своей походит реликвия на Душу Дракона. Возможно, даже является предтечей оной, отброшенной за ненадобностью Смертокрылом. Как бы то ни было, Иридикрон заполучил реликвию и наряду с драконами бесконечности отправился в прошлое – в эпоху, когда миром правили протодраконы, а драконы-аспекты как таковые еще не существовали. Там Иридикрон вобрал в реликвию эссенцию павшего Галакронда, создав тем самым Темное Сердце и не замедлив передать оное Предвестнице. Надеялся Хадгар, что воители окажут Аллерии помощь в выяснении личности Предвестницы и устремлений той.

Первым делом Аллерия вознамерилась заручиться помощью Умбрика и его рен’дореи - эльфов Бездны. Эльфийка сотворила межмировой разлом, ступив коий, оказалась наряду с героями в Телогрусе. Здесь приветствовал их Убрик. Изгнанный некогда наряду со сподвижниками из Квел’Таласа, они, изучающие природу Бездны, осели здесь, в Телогрусе, где продолжили свои изыскания.

По словам Умбрика, его агенты – странники разломов – изучают проявления Бездны в Азероте, и ныне готовы они поделиться результатами наблюдения своих с Аллерией. «Это еще не все», - просветила та Умбрика. – «Повсеместно в Азероте зрят одно и то же видение. Называют его ‘Сияющей Песнью’». «Интересно...» - протянул Умбрик. – «Я сообщу о сем Страннику».

Подозвал он странников разломов, вернувшихся из Азерота, велев тем доложить о своих наблюдениях. «В Аберрусе произошел всплеск энергий Бездны», - сообщил один из рен’дореи. – «Неведомо, что его вызвало. Но сейчас все спокойно». «Я направился на южного побережье Калимдора, где были замечены флуктуации энергий Бездны», - молвил второй лазутчик. – «Но к моменту моего появления не осталось никаких знаков сражения». Третий странник разломов, побывавший в Восточных Королевствах, произнес: «Я ощутил эманации Бездны в северных пределах континента, но потерял след близ Зул’Амана».

Последняя из отправленных в Азерот странников разломов так и не вернулось, что Умбрика весьма тревожило. Она должна была направиться в Нордскол – прямиком к останкам Галакронда. Учитывая тот факт, что место это так или иначе связано с Темным Сердцем, Умбрик просил сопровождавших Аллерию воителей наведаться туда, и как можно скорее.

Ветрокрылая подозрения Умбрика разделяла, посему сотворила разлом, приведший ее и героев в земли северного континента Азерота - на Драконий Погост. «Здесь Иридикрон наделил Темное Сердце эссенцией Галакронда тысячелетия назад», - задумчиво произнесла Аллерия, созерцая останки могучего протодракона. – «Почему же сейчас здесь могут быть эманации Бездны?..»

Обнаружив следы исчезнувшего странницы разломов, Аллерия устремилась по ним. «Галакронд был поглощен неутолимым голодом», - продолжала вслух размышлять она. – «И этот же голод наделил энергией Темное Сердце. Странники разломов доложили о том, что заметили здесь эманации Бездны, а потом иссякли они. Неужто Темное Сердце вбирает в себя магические энергии – и обращает их в тени?»

В непосредственной близости от Улдуара заметили Аллерия и спутники ее исчезнувшую рен’дореи... наряду с теневыми эфирилами. Похоже, странница предала своих сподвижников и ныне служит Бездне!.. Неужто приложила к этому руку Предвестница?..

Герои устремились в атаку, и эфирилы, заметив приближение воителей, поспешили скрыться в порталах, предоставив странницу разломов, Нилару, своей судьбе. Эльфийка, поглощенная энергиями Бездны, сражалась яростно, восклицая: «Предвестница приведет эльфов Бездны в новую эпоху!»

А над заснеженной равниной звучал бесплотный глас: «Стало быть, вы, наконец, явились, мои почетные гости. Разыскиваете мое Темное Сердце? Что ж, придите и возьмите его!»

В нескольких десятков шагов возник портал. «Я знаю, что это ловушка», - обратилась Аллерия к сподвижникам, когда пала Нилара. – «Но если есть шанс на то, что портал приведет нас к Предвестнице, мы должны воспользоваться им».

Ступив в портал, защитники Азерота переместились на Аргус, и выдохнула Аллерия в изумлении: «Это же... Эредат! Никогда не думала, что вернусь сюда после победы над Легионом... После... Но зачем Предвестница привела нас сюда?!»

В отдалении наблюдала эльфийка призрачные эссенции – манифестации ее собственных воспоминаний. «Это дело рук Предвестницы?» - задалась она вопросами. – «Или же я сама вызвала их?.. Но зачем являть мне мои же воспоминания? Чего добивается Предвестница?.. Должно быть, лично я ей... неприятна. Или интересна...»

Зрели герои ряд видений, отражающие образы прошлого Аллерии Ветрокрылой. Юного Аратора, стоящего пред каменным изваянием матери в Штормвинде, и наару Ксе’ру... Троллей-амани, атакующих Серебряную Луну... Уход Аллерии из эльфийской вотчины, отказ от звания следопыта-генерала... Орков Орды, вторгшихся в Квел’Талас в час Второй Войны... Аллерию, покидающую Армию Света и принимающую могущество Бездны...

Аллерия все больше убеждалась в том, что Предвестница ведет некую игру, и выступает в роли хищника, в то время как ей уготована незавидная участь его добычи.

Наконец, зрели герои образы последнего воспоминания – Аллерии и супруга ее, Туральона. «Я скорее умру, чем отдам тебя злу», - заявлял тот, и отвечала ему Аллерия: «Знаю. Но судьба моя неизменна».

«Величайшее сожаление», - прозвучал бесплотный глас Предвестницы. – «Давайте-ка оживим его!»

В руке призрачного Туральона вспыхнул клинок, и сразил он супругу, возвестив: «Ты отринула Свет, Аллерия. Посему – стала моим врагом».

Близ призрачного Туральона возник портал, и сущность, коей было даровано Предвестницей подобие жизни, скрылась в нем. Потрясенная образом искаженного воспоминания, Аллерия пришла в ярость. «Предвестница смеет использовать против меня мой народ, мои воспоминания, моего любимого?» - воскликнула она. – «Что ж, она узнает, каково это – быть моим врагом!»

Ступив в портал, Аллерия наряду с сопровождающими ее воителями переместился в Телогрус. Обитель рен’дореи подверглась нападению теневых эфирилов – подобных тем, коих зрели они прежде близ Улдуара. Наверняка за атакой сей стоит Предвестница!..

Аллерия и спутники ее сошлись в противостоянии с эфирилами, нещадно разя их, вызволяя плененных противником эльфов Бездны. Казалось, сим порождениям Бездны нет конца... но взор Аллерии был прикован к одной-единственной цели: жуткому подобию Туральона. Последний обратился к эльфийке, бросив презрительно: «И на это ты променяла Свет? Семью?..»

Аллерия атаковала порождение, повергла его, но не нашла в себе силы нанести последний удар, дабы оборвать существование сего искаженного воспоминания. Покончил с ним подоспевший Странник...

«Аллерия, я вижу твое слабоволие», - разорвал воцарившуюся тишину глас Предвестницы. – «Ты все еще цепляешься за прошлое». «Покинь это место, Ксал’атат!» - выкрикнул Странник, и отозвалась Предвестница: «Что ж, хорошо. Не стану злоупотреблять гостеприимством».

Аллерия отчаянно пыталась найти ответ на вопрос, почему не смогла она нанести решающий удар. Ведь прежде воительница не стала бы колебаться. Что же изменилось?..

«Теперь Ксал’атат называет себя ‘Предвестницей’?» - хмыкнул Странник, приблизившись к героям. – «Я больше не ощущаю ее присутствия, но не обманывайтесь: ее игра продолжается, и Аллерия стала одной из фигур на ее доске. Как и вы».

Странник обратился к Аллерии, молвив: «Стало быть, Темное Сердце ныне в руках у Ксал’атат... Понимаю, почему она называет себя Предвестницей». «Хватит с меня загадок на сегодня!» - бросила Аллерия, не в силах скрыть раздражение, и прошелестел эфирил: «Сияющие видение, о которых ты упоминала, - в точности те же, кои зрели и мои сородичи... незадолго до того, как на мир был поглощен Повелителем Бездны Пространствусом».

«Что?!» - опешила Аллерия. – «Ты же не думаешь... что такую же участь Ксал’атат уготовила и Азероту?» «Думаю, стремится она именно к этому», - заключил Странник. – «Ты должна найти способ остановить ее». «Я?» - с горечью бросила эльфийка. – «Она точно знала, как сделать мне больно. Не думаю, что я та, кто...» «Да, она знала, что больше всего на свете ты боишься того, что подвергнешь опасности семью», - прервал ее эфирил. – «Но ты должна отринуть этот страх. Принять себя такой, какой ты на самом деле являешься».

«Я знаю, кто я», - выпалила Аллерия, но голос ее дрогнул. «Разве?» - усомнился Странник. – «В тебе нет внутреннего равновесия. Ты должна принять свою уникальную природу, Аллерия. Если же не сможешь... значит, Азерот уже обречен».

Аллерия пребывала в смятении. Обратившись к героям, она просила тех вернуться в Даларан и поведать Хадгару обо всем, о сем довелось им узнать. Покамест Аллерия собиралась держаться поодаль от сподвижников, сознавая, что прикован к ней взор Ксал’атат, и может представлять она опасность для окружающих.

Магистр Умбрик обращался к сородичам, веля тем продолжать наблюдение за событиями, происходящими в Азероте. «Мы пришли к выводу, что Темное Сердце способно вытягивать магические энергии и обращать их в тень», - говорил Умбрик. Ред’дореи высказали надежду на то, что Аллерия примкнет к ним, но Умрик покачал головой: «Сейчас у нее – собственная миссия. Мы можете обращаться к Страннику за наставлениями... Для нас, рен’дореи, не существует простых путей. Шепот продолжает искушать нас, грозить поглотить наши души и разумы. Могущество Бездны способно разрушить целые миры. Но оно также позволяет нам защитить Азерот способом, коий недоступен иным. Защитить наш родной мир от Тьмы».

Простившись с эльфами Бездны, герои ступили в портал, приведший их в Даларан, проследовали в кабинет Хадгара, где беседовал архимаг с Джайной Праудмур. «Никаких вестей от Магни?» - спрашивал он, и отвечала чародейка: «Нет. Вестник Азерот хранит молчание, что донельзя странно».

Воители поведали магам о результате своих изысканиях – о том, кем на самом деле является Предвестница, и как может быть связана с нею Сияющая Песнь.

«Стало быть, Ксал’атат вернулась к нам Предвестницей», - мрачно резюмировал Хадгар. – «И ныне в ее распоряжении пребывает могущество Темного Сердца». «Это все связано с Сияющей Песнью», - уверенно заключила Джана. – «Должно быть связано!» «Странник утверждает, что эфирилы слышали подобную песнь незадолго до разрушения К’ареша», - протянул Хадгар, осмысливая сей факт. «Значит... Азерот в опасности?» - воскликнула Джайна. – «Это она говорит с нами?» «Нам нужны ответы», - постановил архимаг. – «Нам нужен ее Вестник». «Я разыщу Магни», - заверила его Джайна. – «Но сперва сообщу Траллу о том, что нам удалось выяснить. Мы должны встретить этот кризис, сплотившись: и Альянc, и Орда».

Наряду с Джайной герои устремились в Силитус, надеясь, что Магни поможет понять им смысл Сияющей Песни. Повстречали они Тралла... и Андуина Вринна. Последний оставался вдали от мира, ибо пытался бежать от себя, Альянса, от Света... но осознание того, что родному миру может грозить страшная опасность, заставило короля Штормвинда прислушаться к предостережению, несомому чудесным видением.

Джайна сообщила сподвижникам: по словам Странника, жители К’ареша зрели подобные видения незадолго до поглощения своего мира Бездной. Нельзя допустить, чтобы Азерот разделил сию участь!..

«Предположу, что Сияющая Песнь – предостережение Азерот», - изрек Тралл. – «Мольба о помощи. Если это видение действительно послание Азерот, Магни может знать о том, что она пытается сказать нам».

Джайна, Тралл, Андуин и сопровождающие их герои проследовали в Чертог Сердца – древний комплекс титанов, пребывающий в песках Силитуса. Магни Бронзобородый, рекомый «Вестником Азерот», встретил их неприветливо, заявив: «Если речь о видениях, то мне нечего сказать вам. Я уже несколько лет не слышу голос Азерот. Сперва я считал, что в этом просто не было нужды – ведь после победы над Н’Зотом она была в безопасности. Затем осознал, что начал отвергать ее. За то, что бросила меня, лишила смысла существования. А теперь я не уверен, что в принципе могу говорить с нею... Но я осознаю, что стоит на кону. Ее Сияющая Песнь предвещает нечто страшное. И мы должны понять, что именно».

Магни просил героев привести в действие консоли, установленные в Чертоге Сердца, и, когда наполнился оный высвобожденной энергией, обратился к Азерот, спрашивая, что пытается сказать она, ниспосылая видение. «Я слышу ее голос!» - воскликнул Вестник. – «Вижу место, в которое она нас призывает...»

Вскрикнув от боли, Магни без чувств рухнул наземь; жизнь едва теплилась в нем. Не ведая, как можно исцелить обращенного в алмаз индивида, герои вознамерились немедленно обратиться за помощью к магам Даларана.

Джайна сотворила портал, ведущий в Даларан, находящийся в небесах над Изломанными Островами, где герои препоручили остающегося без сознания Магни заботам Хадгара.

В городе магов в настоящее время находились Бранн Бронзобородый Мойра Туриссан и сын ее, Дагран. В последующие часы Мойра оставалась у постели Магни, отчаянно надеясь на то, что отец ее придет в себя. «Знаю, ты всегда добра для меня хотел», - тихо говорила она. – «И не знал, что с дворфами Темного Железа я осталась по своей воле. Мы с Даграном любили друг друга. И, каковы бы ни были твои намерения, мой муж погиб – из-за тебя. Я ненавидела тебя за то, что ты забрал его у меня. И гнев мой воздвиг стену, через которую никто из нас не мог пробиться. А теперь... возможно, у нас не будет шанса ее преодолеть. Но мой сын – мой Дагран – нуждается в тебе, хоть и не хочу я это признавать. Ты никогда не был хорошим отцом. Но все еще можешь стать хорошим дедом. Посему прошу... проснись».

Дагран тем временем наслаждался обширными библиотеками Даларана. Книги он обожал с детства, и сейчас – в окружении древних фолиантов - чувствовал себя в родной стихии. Узнав о случившемся с Манги, юноша наряду с Бранном поспешил в опочивальню. Трое родичей Вестника Азерот оставались подле беспамятного, отчаянно надеясь, что выживет тот.

К счастью, вскоре пробудился Магни, покачал головой, молвив: «Я и не мыслил, что Азерот может быть столь... громкой. К обычным мирянам она тихо взывает, но для меня вследствие нашей с ней связи... зов ее походил на крик. Но я зрел Каз Алгар, остров земельников, снедаемый огнем и дымом. Именно туда Азерот пытается направить нас. Мы должны защитить его!» «Каз Алгар!» - воскликнул Дагран. – «В записях Улдамана упоминался комплекс титанов, там находящийся!»

Хадгар вознамерился немедленно собрать Совет Шести. Вскоре в портретный зал Даларана прибыли как чародеи – Джайна, Ансирем Заклинатель Рун, Карлайн, Дренден и Модера, - так и приглашенные Хадгаром гости: Аллерия, Бранн, Магни, Мойра, Тралл, Андуин и герои.

Магни поведал чародеям о видении – городе, объятом пламенем в землях Каз Алгара. «Архимаг Дренден озвучил предложение, и мы согласились на него», - обратился к присутствующим Хадгар. – «Мы направим Даларан к Каз Алгару. Вскоре город будет телепортирован к означенным землям».

...Вскоре маги переместили Даларан к острову Каз Алгар, однако казался тот мирным и безмятежным; не было и следа пламени, кое зрел Магни в видении.

Неожиданно ощутила Аллерия эссенцию Бездны, бросилась на поиски Хадгара... но повстречала на улице Даларана лишь Дрендена. «Дренден, где иные члены Совета?» - выпалила эльфийка, но маг ухмыльнулся недобро, проронив: «Дренден мертв уже несколько лет». На глазах ужаснувшейся Аллерии иллюзорное обличье Дрендена исчезло, и зрела Ветрокрылая эльфийку – нынешнее воплощение Ксал’атат. «За все это время ты ни разу не ощутила мое присутствие», - прошипела сущность.

Множество порталов открылось над Далараном, и атаковали город инсектоиды-нерубы. «Как я могла быть столь слепа?» - выдохнула Аллерия, наблюдая, как мир вокруг погружается в хаос. – «Ксал’атат стояла за всем происходящим. Она хотела, чтобы мы прибыли в Каз Алгар!»

Ведомые Аллерией, герои схлестнулись с нерубами в сражении за Даларан. Неистовые твари продолжали свой яростный натиск, разрушая здания, разя горожан. Маги без устали творили заклятия телепортации, перемещая мирян прочь с городских улиц – на отроги Даларана.

Спустившись в стоки наряду с Андуином, воители покончили с означившимися в сих пределах инсектоидами, вызволили горожан из коконов паутины. Андуин повел за собой выживших к поверхности, где продолжалось ожесточенное противостояние.

Возник очередной портал, выступила из которого королева нерубов, Ансурек. «Некуда бежать из города, витающего в небесах...» - прошипела она, и, обратившись к сородичам, постановила: «Соберите всех, кого сможете отыскать. Доставьте их в глубины». Исполняя волю госпожи, инсектоиды пленяли горожан в коконы из паутины, швыряли оные в порталы, связавшие Даларан с их подземным царствием.

Герои бросились было следом, но путь им преградил могучий неруб Ан’Джак Шабтир, один из стражей королевы. Воители сразили инсектоида, и подоспевший Хадгар сотворил портал, ведущий на поверхность острова. Нерубы продолжали изливаться на улицы Даларана; приходилось признать – город потерян... но, возможно, удастся помочь тем, кому посчастливилось уцелеть в резне и покинуть его.

В Фиолетовой Цитадели Хадгар лицезрел Ксал’атат; сущность Бездны, сжимающая Темное Сердце в руках, щедро черпала магические энергии, коими был пронизан Даларан. Ксал’атат повергла чародея в магическом противостоянии; пал Хадгар, посох Атьеш был расколот надвое.

В зал вбежала Аллерия, но тут же сжала руками голову, разрывающуюся от нестерпимой боли. «Прочь из моей головы!» - простонала эльфийка, опускаясь на колени.

Сознавая, что в сем сражении им не выстоять, Хадгар сотворил заклинание телепортации, переместившее Аллерию на поверхность острова Дорн, простирались под поверхностью которого пределы подземного континента Каз Алгар.

«Прощай, Хранитель», - прошипела Ксал’атат, приближаясь к магу. Темное Сердце вспыхнуло, и энергии Бездны поглотили Хадгара... а после – и Даларан...

Бренные останки города рухнули на поверхность острова, где продолжалось противостояние выживших даларанцев и выступающих на стороне их героев Альянса и Орды с кишащими окрест нерубами. Верховодил последними страж королевы Зирикс, стремящийся сокрушить сии осколки сопротивления.

К счастью, Джайне, Траллу и Андуину удалось организовать выживших, и дали те отпор инсектоидам. Последних удалось отбросить – ровно как и спасти многих из тех, кто в момент атаки оставался в Даларане... в том числе и Магни, Мойру, Даграна и Бранна.

Неведомо, удалось бы выстоять выжившим в сражении с превосходящими силами нерубов, если бы не появление на побережье неожиданных союзников – земельников, восседающих на буреклювах. «Наездники бурь!» - воскликнул Зирикс, и, когда молнии, исторгнутые молотами земельников, ударили в нерубов, приказал сородичам отступать – под землю.

Те подчинились воле стражи королевы, а земельники приблизились к чужеземцам, воззрились на них, не скрывая враждебности. «Чужаки», - процедил предводитель наездников бурь, Белгрим. – «Моя задача – защищать остров Дорн. Убирайтесь отсюда немедленно!» «Вы же видели, как мы низринулись с небес и сражаемся, пытаясь выжить!» - воскликнула Мойра. – «Нам необходима помощь». «Неважно, что вам необходимо», - отрезал Белгрим. – «Ваше присутствие здесь не было дозволено титанами».

Он осекся, лишь сейчас заметив Магни, выдохнул потрясенно: «Земельник, обращенный в алмаз – трегар!» Белгрим почтительно преклонил колено пред Вестником Азерот, а тот осведомился с надеждой: «Ты встречал иных, подобных мне?» «Лишь слышал истории об их великих деяниях», - отвечал Белгрим. – «Это знак, ниспосланный титанами!»

Земля содрогнулась, и земельники с тревогой воззрились на темный дым, поднимающийся за горными отрогами. «Дорногал!» - воскликнул Белгрим встревоженно. – «Какую беду навлекли вы на наш город, чужеземцы?»

Оседлав буреклювов, земельники устремились в сторону означенного города. Чужеземцев союзниками они не считали, полагая, что повинны те как в появлении на поверхности нерубов, так и в нападении на Дорногал. И все же Белгрим решил довериться незнакомцам, ведь среди тех – трегар, да и нерубам они не друзья. Посему земельник пригласил азеротцев в Дорногал.

Город был атакован нерубами, и герои примкнули к земельникам в защите их вотчины. Натиск удалось отразить, и скрылись нерубы в подземных пределах, однако вскоре выяснилось, что сокрушили инсектоиды Артерию - механизмы титанов, закрывавшие путь в земные недра, и восстановление их займет годы – если не столетия!

«Мы привели сюда нерубов...» - выдавил Андуин, но Джайна возразила ему: «Нет. Атака нерубов была сосредоточена на Артерии. Должно быть, то было частью замысла Ксал’атат».

Джайна и Тралл вознамерились привести на остров силы Альянса и Орды, дабы противостоять миньонам Ксал’атат. «Конечно, плавание займет какое-то время», - вымолвил Тралл. «Мы же останемся здесь и обеспечим безопасность выживших», - произнес Андуин, глядя на Аллерию, но та покачала головой, ибо винила себя в гибели Хадгара: «Ты останешься. Я не могу обеспечить ничью безопасность. Но я могу отыскать Ксал’атат... и заставить ее заплатить».

С этими словами эльфийка устремилась прочь; Андуин, Джайна и Тралл проводили ее встревоженными взглядами, однако удерживать не стали – знали, что бесполезно. Джайна сотворила порталы, ведущие в Штормвинд и Оргриммар, покинула Дорногал наряду с Траллом.

Созерцая каменные завалы в Артерии, сокрушался Белгрим: «Я подвел свой народ. Связь Дорногала с Гулкими Глубинами перерезана. Титаны же желали, чтобы ход в недра Азерота оставался открыт». Обратившись к героям, изрек предводитель наездников бурь: «Нерубы заплатят за содеянное. Таков мой Эдикт и моя воля! Я удостоверюсь в том, что иные члены Совета продолжают функционировать. Отыщу Стража Совета и приведу его в Архивы. Глашатай Бринта должна находиться там. Но в опасности могут оставаться иные Присяжные. Прошу, окажите помощь выжившим! Да направят вас Эдикты».

Белгрим оседлал своего буреклюва, поднялся в воздух. Магни проводил земельника взглядом, проворчал: «Эдикты, Присяжные... Ничего не понимаю...»

В то время, как Белгрим и его сородичи добивали нерубов, остающихся в пределах города, герои расчищали завалы, оказывая помощь земельникам – Присяжным, ибо свято следовали те клятвам, принесенным однажды хранителям титанов, и на протяжении эонов защищающим Артерию. Увы, не все земельники выжили в недавнем сражении; на теле одного из павших заметили воители драгоценный камень, коий принесли в Архивы, передав Белгриму, Стражу Совета Мерриксу и Бринте – одной из глашатаев машин, на протяжении тысячелетий поддерживающей работоспособность механизмов земельников.

«Это камень воспоминаний», - просветила героев Бринта. – «Он заключает в себе воспоминания земельника, директивы и Эдикты, которым мы следуем безоговорочно. Это здание – Архив – сердце нашей цивилизации. Здесь воспоминания сохраняются после завершения функционирования земельника. С помощью изобретенного мною Призматического Кодекса мы можем получить доступу к одному или двум воспоминаниям из камня».

Поинтересовались герои у Бринты: кто такие глашатаи машин? «Попробую объяснить», - молвила та. – «Все земельники получают назначение от хранителей, и – опосредственно – от титанов, и функцию свою они обязаны исполнить. На острове Дорн все Присяжные выполняют одну из двух задач: или ‘Строить и поддерживать в надлежащем состоянии структуры Дорногала и Артерии’, или ‘Защищать город Дорногал и Артерию’. В Гулких Глубинах – землях под поверхностью острова Дорн, существует и третий Эдикт: ‘Поддерживать функционирование машин титанов как на поверхности, так и в пределах Артерии’. Это мой Эдикт и Эдикт моих сородичей. Все земельники надеются, что мы спасем их от неизбежного погружения в анабиоз, восстановив Каменное Хранилище и Машину Пробуждения. Покамест успеха в сем начинании мы не добились».

Призматический Кодекс явил взору присутствующих манифестацию краткого воспоминания земельника, убивали коего нерубы. «Это был Одон», - вздохнула Бринта. – «Я его знала. Прошу, поместите этот камень воспоминаний в хранилище Архива». «То есть, в Архиве находятся воспоминания всех земельников?» - встрепенулся Дагран. – «И можно их просмотреть?» «К сожалению, Архив недоступен на протяжении тысячелетий», - молвила Бринта.

Воители поместили камень в хранилище, в то время как Дагран в восхищении изучал Архив и пребывающие в оном механизмы. Он и помыслить не мог, что, покинув Железную Кузню, окажется в хранилище древних знаний!

Обратившись к Бринте, поинтересовался Дагран: «Как давно существует Дорногал?» «Неизвестно», - отвечала глашатай. – «Наш Архив может содержать эту информацию, но – как у уже сказала – он не функционирует. Последний успешный доступ к Архиву был зафиксирован пять тысячелетий назад. Но Дорногал существует гораздо дольше, он был возведен еще до Раскола – который, как мы полагаем, повредил машины. К сожалению, наши воспоминания о тех временах были перезаписаны».

«Перезаписаны?» - удивился Дагран. – «В смысле... в Архиве? Или ваши личные воспоминания?» «Воспоминания земельников стираются во время подзарядки», - пояснила Бринта. – «Поэтому и возникает нужда загружать наши воспоминания в камни и помещать их в Архив с каждым циклом заряда. Однако теперь, когда мы утратили способ вершить подзарядку, рано или поздно все мы погрузимся в анабиоз». «И когда это произойдет?» - спрашивал Дагран. «Для кого-то – раньше, для кого-то – позже», - отвечала Бринта. – «В течение следующих десяти столетий все мы прекратим свое функционирование... Но мы, глашатаи машин, усиленно работаем над тем, чтобы восстановить механизмы». «Надеюсь, у вас все получится, глашатай!» - воскликнул Дагран.

Страж Совета Меррикс приветствовал чужеземцев в Дорногале, предложил им проследовать в Зал Основания, дабы обсудить ситуацию с нерубами. Наряду с Белгримом Меррикс покинул Архив, предложив воителям провести несколько последующих часов, осматриваясь в городе.

Те совету последовали, приступили к исследованию вотчины земельников. На постоялом дворе заметили они Андуинда и Магни. «Как ты, Магни?» - спрашивал Андуин. «Так, как выгляжу», - отозвался тот ворчливо. – «Сияние мое поблекло. Как и вся эта чушь с ‘Вестником’». «Чушь?» - опешил Андуин. – «Но мне казалось... Быть Вестником...» «Честь?» - с горечью бросил Магни. – «Да, а затем это перестало быть честью. Песнь звучит повсюду, а я ее не слышу вовсе... А теперь я и вовсе оказался на краю света... да еще со своими родными!»

«Я... ничем не могут тебя утешить», - вздохнул Андуин. – «Признаюсь, я...» «Ты со мной в одной лодке, не так ли, парень?» - перебил его Магни. – «Но Свет кажется более честным господином... Сомневаюсь, что он на самом деле покинул тебя, Андуин». «Могу сказать то же о тебе и Азерот», - парировал Андуин. – «Не думаю, что в тебе дело... Просто мы еще многого не знаем». «Может, и так», - согласился Магни. – «Но, будь я на твоем месте, я бы наслаждался отдыхом от королевских обязанностей и спасения мира. Разберись с себе. Передохни». «Мои отношения со Светом не такие, как твои с Азерот», - протянул Андуин, размышляя над советом Магни. – «Но... я понимаю, о чем ты».

Помолчали. «Забавные они, эти земельники», - заметил Магни. – «Странные традиции. Суеверия. Титаны, Эдикты... трегар...» «Некоторые из них называли меня ‘арати’», - признался ему Андуин. – «Как в древней империи людей. Интересно... как они узнали о ней». «Да, я тоже слыхал», - подтвердил Магни. – «Не знаю, что и сказать. Эти земельники – тоже древний народ. Быть может, они еще помнят сии отголоски прошлого». «Но такое ощущение, будто арати побывали здесь недавно», - продолжал терзаться вопросами Андуин. – «Будь иначе, откуда у земельников в городе постоялый двор с кроватями для людей и надлежащей едой, ведь сами земельники во всем этом не нуждаются?» «Думаешь, арати – где-то здесь, в Каз Алгаре?» - поразился Магни, и Андуин пожал плечами: «Не могу представить себе подобного. Но... не стоит сбрасывать со счетов сию возможность».

Герои проследовали в Зал Основания, где Совет земельников обсуждал текущее положение дел. Белгрим доложил о том, что натиск нерубов продолжается в пределах острова Дорн. После чего слово взял Меррикс, и, обращаясь как к сородичам, так и к присутствующим на Совете чужеземцам, изрек: «Не хочу признавать это, но нерубы застали нас врасплох. Наши процессы были сосредоточены на поддержании функционирования Дорногала и нашего уменьшающегося населения. Страж Бурь Белгрим и его наездники бурь остаются доблестными бойцами, но число их невелико, и они не строители. Повреждения, полученные Артерией, превосходят наши возможности по ее восстановлению. Но... так было не всегда».

Герои просили Меррикса поведать им о Совете Дорногала, и земельник с готовностью исполнил их просьбу. «Титаны назначили четырех Стражей», - рассказывал он. – «Меня, Стража Совета, Стража Бурь Белгрима, Верховного Глашатая Эйриха и Стражницу Камня Адельгонн. Нам было велено хранить Эдикты и построить Артерию наряду с крепостью, ее окружающую, - Дорногал. Но титаны ушли, и машины остановились. Свободные отринули Эдикты, а Верховный Глашатай удалился в Гулкие Глубины. И теперь глашатаи машин отрезаны от нас, и у нас нет способа восстановить Артерию».

Белгрим и Меррикс поведали героям о том, что Верховный Глашатай и Стражница Камня оставили Дорногал, и не вернулись, когда возникла угроза Артерии со стороны нерубов. Что касается Адельгонн, она отринула звание «Стражницы Камня», возглавила Свободных и осела наряду с ними в южных пределах острова Дорн. Меррикс не ведал о том, кое назначение могли они избрать для себя после того, как презрели долг, возложенный на них титанами. Казалось бы, для земельников невозможно подобное существование, ведь Эдикты и директивы всецело определяют оное. Остающиеся в Дорногале земельники ныне и представить не могли себе, что являют собой их собратья – Свободные...

«Значит, вам следует вновь объединиться», - постановила практичная Мойра, когда Белгрим и Меррикс закончили рассказ. – «Мы должны отыскать Адельгонн, восстановить вашу Артерию и покончить с нерубами – раз и навсегда!»

Мойра предложила героям наведаться в обиталище Свободных – селение Фрейвольд в южных пределах острова, и отыскать Адельгонн. Ведь, если воссоединения земельников не случится, не сумеют они своими силами восстановить Артерию и добраться до логова нерубов – и Ксал’атат.

Белгрим с выводом дворфийки согласился, вызвался провести воителей к означенному селению. Сам Страж Бурь считал Адельгонн предательницей своего народа и полагал, что начинание Мойры обречено на провал.

По прибытии лицезрели герои, что селение Фрейвольд подверглось нападению нерубов. Свободные отразили натиск, однако виднелись на земле мертвые тела как инсектоидов, так и земельников.

Поселенцы встретили незваных гостей настороженно. Мойра представилась Адельгонн, а Белгрим с ходу набросился на предводительницу Свободных с обвинениями, заявив: «Ты презрела свой долг!» «А вы презрели нас!» - парировала та. «На Артерию напали!» - орал Страж Бурь. – «Она должна быть восстановлена!» «На нас тоже напали!» - распалялась Адельгонн. – «Вы должны были защитить...»

Видя, что ситуация накаляется, Мойра обратилась к Адельгонн и Белгриму, молвив: «Вижу, у вас к друг другу немало претензий. Но... нерубы стремятся уничтожить вас обоих. И сейчас вы нужны друг другу – несмотря на прежние обиды».

Отозвав Адельгонн в сторонку, Мойра обратилась к ней, молвив: «Тебе, должно быть, было непросто оставить сородичей». «Да», - подтвердила та. – «Я была Стражницей Камня. Я построила весь Дорногал. Но не могла там остаться. Каменщики продолжали добывать руду, возводить строения, поддерживать в надлежащем состоянии механизмы – таков был наш Эдикт. Минули тысячелетия... и титаны молчали. Но мы продолжали строить. Мой народ хотел чего-то большего. Многие начали оставлять свои инструменты и покидать город, оседая в селениях – вольдах. Я встала на их сторону. Утверждала, что у каждого из нас должно быть право выбора. Но Белгрим был в ярости, и Меррикс не желал следовать вопреки воле титанов. Посему я примкнула к своим сородичам здесь».

«Оставила все, что ты знала, и поступила так, как считала правильным», - проронила Мойра. – «Это требует смелости». «Или сбоя в программе», - отозвалась Адельгонн. – «Мы свободны, но решили жить незащищенными. И теперь мой народ страдает вновь». «Может, я и чужеземка, но считаю, что ты права», - поддержала собеседницу Мойра. – «Присяжные должны защищать вас. Если у вас другое мнение, это не делает вас какими-то низшими земельниками». «Белгрим считает иначе», - устало вздохнула Адельгонн, и Мойра отвечала: «Будем надеяться, он изменит свое мнение».

Адельгонн поведала Мойре о том, что некоторое время назад здесь объявился представитель ее расы, который проследовал в пещеру, из которой явились нерубы. Именно в сию каверны последние увлекли земельников, которых пленили в час нападения на Фрейвольд.

Заверив Адельгонн в том, что непременно спасут ее сородичей, герои наряду с Белгримом устремились в пещеру, в то время как Мойра оставалась в селении, дабы исцелить раненых земельников. Близ пещеры повстречали они Бранна Бронзобородого, поведавшего о том, что нападение нерубов на Фрейвольд произошло в то же время, что и атака инсектоидов на Даларан и Дорногал; похоже, все направления натиска были скоординированы, и это не случайность. Предполагал Бранн, что поселенцы подверглись нападению потому, что были единственными, кому по силам восстановить Артерию, связующую Дорн с обширными подземными пределами Каз Алгара.

Герои сразили немало нерубов, остающихся в руднике, вызволили из коконов земельников-рудокопов. В недрах подземелья покончили воители с командующей нерубами, Аб’энар, подначальной стражу королевы Зириксу, после чего вернулись на поверхность.

...Адельгонн поведала воителям, что яд нерубов разъедает каменные тела земельников, и спасти раненых в недавнем сражении возможно лишь, обретя плоть грибостражей, обладает коя целительными свойствами. Недавно сии создания заняли один из рудников неподалеку от селения, и сей факт весьма изумил Белгрима. «И чья это вина?» - с горечью бросила Стражу Бурь Адельгонн. – «Твой Эдикт заключается в защите острова. А не только города, и не только Присяжных».

Наведавшись в рудник, герои перебили грибостражей, обретя как плоть сих созданий, так и сияющую руду, которая – по словам Адельгонн – пригодится в восстановлении Артерии. Белгрим предложил Адельгонн свою помощь в исцелении раненых Свободных, чем немало изумил предводительницу тех. Возможно, сей жест со стороны Стража Бурь – первый шаг в искоренении раскола меж земельниками Дорна.

Над селением пронесся рой крылатых нерубов, направляющийся к Передней сцене – амфитеатру земельников, построенному к юго-востоку от Дорногала. Белгрим вознамерился последовать за инсектоидами, и благодарная Адельгонн заверила Стража Бурь: она приведет Свободных в Дорногал, где займутся те восстановлением Артерии.

Белгрим, Мойра и герои устремились к Передней сцене, где нерубы схлестнулись с земельниками в противостоянии. В центре амфитеатра зрели воители могущего Зирикса, сошедшегося в сражении с Аллерией. «Где она? Где Ксал’атат?!» - требовала ответа эльфийка. – «Она должна познать страдания за то, что свершила!» «Артерия разорвана», - хохотнул Зирикс. – «Ты никогда не доберешься до Предвестницы».

С этими словами страж королевы отступил от противницы, скрылся под землей; Аллерия же ступила в сотворенный ею портал Бездны...

Герои покончили с нерубами, занявшими Переднюю сцену, после чего выступили в обратный путь – к Дорногалу. «Мы знаем, что нерубы состоят в союзе с Ксал’атат», - вслух размышляла Мойра. – «Имеем представление о причинах, по которым они атаковали нас – и Даларан. Они стремятся искоренить земельников. Но почему? Неужто уничтожения Артерии было недостаточно? Может, они не хотят, чтобы мы восстанавливали ее».

Адельгонн вновь примкнула к Совету, а Бринта заняла пустующее место Верховного Глашатая. Земельники вознамерились оставить всякие разногласия и всецело сосредоточиться на восстановлении Артерии. А уж после наряду с чужеземцами бросят вызов они угрозе, несомой нерубами, - и Ксал’атат.

Прибывшие в город Свободные немедленно приступили к восстановлению Артерии, работая под надзором Адельгонн и Меррикса. Белгрим же был уверен: работы не укроются от нерубов, посему надлежит обеспечить мастеровым и рабочим надежную защиту. Наездники бурь рассредоточились по периметру Артерии, сохраняя бдительность на случай возможной атаки инсектоидов.

Враг нанес удар по Гнездовью Бурь – оплоту наездников. Ближайший сподвижник Белгрима, Горрен, желая обрести положение своего набольшего и снедаемый ненавистью, принял в себя магию Бездны, после чего позволил скверне распространиться и на иных наездников бурь. «Наездники Бездны» - так назвал Горрен своих новых поплечников, захвативших Гнездовье Бурь.

Выступив под началом Белгрима, герои схлестнулись с наездниками Бездны, покончили с ними. Горрен пал, а также пребывавшее в заброшенном руднике под Гнездовьем Бурь чудовищное порождение Бездны, выступавшее источником распространяющейся скверны. Да, защитники Дорнагала одержали победу... но практически весь орден наездников бурь был уничтожен. Надлежало как можно скорее отбросить нерубов и их командующего от оставшегося без защиты города!

Совет вознамерился заманить нерубов в Искроварню и нанести им столь сокрушительный удар, оправятся от которого инсектоиды еще нескоро. Аллерия швырнула начиненный взрывчаткой бочонок варева в нору, сделанную нерубами неподалеку от здания, и вскоре разъяренные инсектоиды хлынули к Искроварне, где схлестнулись с ее защитниками.

Земельники загодя установили близ Искроварни бочонки со взрывчаткой, и, когда появился у здания могучий Зирикс, Белгрим взорвал. Доблестный воин пожертвовал собой, но взрыв унес жизни как Зирикса, так и огромного числа нерубов, означившихся поблизости. Ловушка, установленная земельниками и союзниками их сработала, однако души их полнила печаль.

По возвращении в Дорногал Адельгонн поведала сподвижникам о жертве Белгрима, до последнего вздоха остававшегося истинным защитником своего народа. Обратившись к сородичам, произнесла она проникновенную речь, славя павшего собрата. «Мы оба нужны были Дорногалу в одинаковой мере», - вещала Адельгонн. – «Но... все начало раскалываться. Артерия, Архивы... Началось время отчаяния. Я понимала, что оно творит с нашим народом, - как и Белгрим. Моя логика увлекла меня прочь от титанов. Его же лишь упрочила связь с ними. Я думала, он никогда не простит меня за то, что я оставила его, но в итоге... Думаю, если бы мы с ним не были оба столь упрямы, все могло бы закончиться иначе. Дорногал лишился защитника, а я потеряла... друга».

К Адельгонн приблизились члены Совета, и, обратившись к ним, молвила Стражница Камня: «Мы отразили натиск нерубов, но... Белгрим погиб». «Стало быть, он исполнил свой эдикс», - мрачно заключил Меррикс. «И не только это», - молвила Адельгонн. – «Он защитил земельников. Как Присяжных, так и Свободных. Больше всего на свете она хотел, чтобы мы вновь были едины».

«Значит, мы почтим память о нем, исполнив его желание», - произнес Меррикс. – «Артерия еще не восстановлена полностью, но чужеземцы уже могут спуститься в Гулкие Глубины. Земельники острова Дорн поддержат их начинание. И неважно, что говорят об этом эдикты. Если мы сможем вернуть глашатаев машин, Совет вновь обретет целостность».

Бринта вызвалась сопровождать героев в Гулкие Глубины, и устремились те в потаенные недра Каз Алгара.

Обратившись к Магни, поинтересовался Меррикс, вернется ли досточтимый трегар к исполнению своего долга. «А можешь напомнить, в чем он заключается?» - полюбопытствовал Магни. «Трегары были лучшими из нас», - просветил его земельник. – «Избранные титанами и наделенные великой силой. Они были нашими вестниками, нашими полководцами – принимали решение за хранителей в их отсутствие. Твой долг – направлять нас и защищать. Предупреждать нас о грядущей опасности – как ты и поступил». «А другие трегары... были похожи на меня?» - уточнил Магни. «Может, чуть крупнее», - неуверенно произнес Меррикс. – «Но, как и ты, сияли ценными каменьями».

Меррикс зашагал прочь, а Магни долго глядел ему вслед. «Ты нарочно это со мной сделала, Азерот, хитрая ты лиса?» - пробормотал он. – «Чтобы привести нас сюда?..»

Аллерия напомнила готовящимся к спуску в Гулкие Глубины воителям: Ксал’атат все еще жива и продолжает скрываться в тенях, - так же, как и в Даларане.

Эльфийка подошла к Андуину, наряду с земельниками остававшемся подле раненых, и тот поблагодарил ее за помощь в победе над Зириксом и его миньонами у Искроварни. «Нерубы многого нас лишили», - отвечала Аллерия. – «Я не позволю, чтобы земельники познали ту же судьбу». «Они – верные союзники... и радушные хозяева», - согласился Андуин. «Удивительно, учитывая, что жили они в изоляции от мира на протяжении тысячелетий», - молвила эльфийка.

«Я прямо спросил, почему они называют меня ‘арати’», - молвил король. – «Похоже, флотилия арати бросила якорь у берегов Каз Алгара несколько лет назад. Они основали поселение в подземных пещерах. Это кажется невозможным, но... я должен все увидеть своими глазами. Они могут оказаться нашими союзниками в противостоянии Ксал’атат». «Не нужно», - возражала Аллерия. – «Здесь ты в относительной безопасности. Не оставляй ее, чтобы гоняться за тенями во тьме». «А ты разве не этим занимаешься?» - уточнил Андуин, и пояснила Аллерия: «Я делаю то, что должна. Иду по следу каждого из нерубов. Следу, который ведет к Ксал’атат. И вершу отмщение за наших погибших товарищей. Посему оставайся в Дорногале, Андуин. А тени предоставь мне». С этими словами эльфийка последовала за воителями, спускающимися в Гулкие Глубины.

Сопровождать героев вознамерилась и Мойра. Обратившись к сыну, поинтересовалась она, не желает ли тот остаться в Архивах. «Нет, мама», - покачал головой Дагран. – «Я столь о многом узнал здесь! Мир кажется новым... и в то же время старым». «Хорошо», - улыбнулась Мойра. – «Не хотела подвергать тебя опасности, но я рада, что приключения тебе по душе. Ты всегда тяготел к изучению истории и культуры. Я уже думаю о тебе как о советнике». «Правда?» - восхитился Дагран. – «Ты будешь задавать мне вопросы, и я могу часами отвечать на них...» «Часами?» - рассмеялась Мойра. – «Да я готова днями слушать тебя. Да, ты мой сын, но дело в том, что у тебя очень острый ум. Ты – будущее нашего народа, и многое можешь предложить этому миру – и не позволяй, чтобы тебя убеждали в ином. Ни с кем иным я не готова рухнуть наземь в городе, повстречать новый народ и спуститься в подземные глубины». «Спасибо, мама!» - расчувствовался Дагран. – «Не знаю, что еще сказать кроме того, что... я с предвкушением жду наших совместных открытий».

Спустившись к основанию Артерии, герои лицезрели заставу земельников, разрушенную нерубами. Бринта приняла отдавать приказы сородицам и героям, веля тем помочь раненым глашатаям машин, прикончить рыщущих окрест инсектоидов и привести оплот в надлежащее состояние.

Близ оплота зрели воители обезумевшего скардина – земельника, обращенного в чудовище неведомыми силами. Обратившись к смотрителю оплота, Узджаксу, спрашивала Бритна, ведомо ли о скардинах Верховному Глашатаю Эйриху, но тот лишь отмахивался: «Не твоя забота. Мы исполняем его приказы».

Встревожившись, Бринта вознамерилась лично переговорить с Эйрихом, заставить его предпринять действия против бесчинствующих нерубов. «Верховный Говоривший отправил меня на поверхность, посчитав, что я ‘иррациональна’», - призналась Бринта героям. – «Думаю, мы должны воззвать к его рациональности».

Оставив оплот, воители выступили к Гундаргазу – крупнейшему поселению земельников в Гулких Глубинах. По пути лицезрели они платформу, влекомую по путям троицей земельников. Пребывал на платформе трон, восседал на котором Эйрих.

Последний велел сородичам платформу остановить, воззрился на чужеземцев, а после перевел взгляд на Бринту, возвестив: «Бринта? Почти забыл о том, что отослал тебя прочь... Все мое внимание занимает наша главная проблема: Машина Пробуждения! Что привело тебя ко мне на этот раз, Бринта?» Бросив взгляд в сторону Магни, Мойры и Даграна, отвечала та: «Эти чужеземцы потерпели крушение на наших берегах...» «Нет у меня времени слушать про всякие злоключения», - прервал ее Верховный Глашатай. «Но нерубы...» - начала было Бринта, и Эйрих отмахнулся, обратился к азеротцам: «Чужеземцы! Можете оставаться здесь, но, когда завершите свои дела, возвращайтесь, откуда пришли».

Земельники увлекли платформу прочь, и Бринта тяжело вздохнула. Иного исхода она и не ожидала... Тем не менее, просила она героев помочь жителям Гундаргаза с многочисленными проблемами, с коими сталкиваются они; сама же Бринта надеялась убедить глашатаев машин помочь воителям в противостоянии нерубам.

Бринта провела героев по улицам Гундаргаза, бывшего некогда ее родным городом. Знакомые земельники приветствовали Бринту, рассказывая, что число их продолжает таять. «В лучшие годы Машина Пробуждения наделяла нас жизненной силой, позволявшей продержаться тысячелетия», - говорили они. – «Каждый раз, возвращаясь к ней, мы подтверждали свою верность. И теперь, когда все большее число нас погружается в анабиоз, растет недовольство. Пока Машина не будет восстановлена, земельники, находящиеся в анабиозе, не смогут пробудиться». По словам Бринты, Машина Пробуждения не функционирует вот уже тысячелетие, посему и уменьшается число ее сородичей.

Одной из ключевых проблем, столкнулись с которой жители Гундаргаза, были кобольды, наводнившие окрестные шахты. Верховный Глашатай закрывает на происходящее глаза, ибо озабочен он исключительно восстановлением Машины Пробуждения, посему Бринта надеялась, что разрешить проблему помогут ей воители Альянса и Орды.

Последние устремились в рудник, схлестнулись с кобольдами. Далеко не все из них оказались воинственны, признались, что Свечной Король заставляет их противостоять земельникам. Предположила Бринта: если удастся покончить с помянутым Свечным Королем, быть может, рейды кобольдов на Гундаргаз прекратятся, и жители города станут более расположены к чужеземцам?..

Зачистив рудник, герои устремились к поселению кобольдов, именуемому «Муравейником», где сошлись в противостоянии с миньонами Свечного Короля. Последний сумел раздобыть свечу темного пламени, преобразив энергиями коей некоторых своих сородичей в могучих сволбольдов.

Обратив в бегство ставленника Свечного Короля в Муравейнике, герои даровали свободу угнетенным кобольдам, и приветствовали те своих освободителей. Рассказывали кобольды, что после обретения свечи темного пламени король выбросил Свечную Корону – сокровенную реликвию их народа.

Так, герои вернулись в рудник земельников, отыскали тоннели, ведущие в Разлом темного пламени – убежище Свечного Короля. Здесь сразили они как владыку кобольдов, так и Тьму – неведомую сущность, обитающую в глубинах и пугающую кобольдов; потому те и носят с собой повсюду зажженные свечи. Не верили кобольды, что с Тьмой может быть покончено, но надеялись, что новые союзники будут держать сущность на расстоянии.

Отыскав в подземелье Свечную Корону, воители вернули артефакт кобольдам Муравейника, после чего вернулись в Гундаргаз, сообщив Бринте о своем свершении. Часть кобольдов приняла решение сопровождать героев, оказать земельникам посильную помощь, и, быть может, найти для себя в городе новый дом.

Верховный Глашатай пытался было обратиться к сородичам, однако те задавали Эйриху весьма неудобные вопросы касательно атак нерубов и ситуации с Машиной Пробуждения. Эйрих отвечал уклончиво, заявляя о том, что Машину Пробуждения необходимо восстановить как можно скорее, а после и вовсе велел страже увести платформу его с городской площади.

Недовольство жителей Гундаргаза все возрастало, и будет лишь усугубляться в отсутствие Машины Пробуждения! К тому же Верховный Глашатай ни на один вопрос не дал прямого ответа, что не способствовало успокоению горожан...

Услыхала Бринта, что спрашивали земельники Эйриха о Тэллохе – городке близ рудника, в котором шла добыча руды. Вот только поставок оной не было уже несколько недель, а предводительница рудокопов, Кол Брункраг, исчезла бесследно. И, когда Эйриху сородичи задавали прямые вопросы о происходящем, он отговаривал их выступать к Тэллоху. Не только горожанам, но и героям поведение Верховного Глашатая казалось донельзя странным...

Мойра вознамерилась известить о сем Совет Дорнагала, в то время как воители наряду с Магни и Даграном устремились в направлении Тэллоха. «Дагран, я беспокоюсь о тебе», - обратился Магни к внуку. – «Я рад, что приключения тебя манят... но тревожусь за твою безопасность. Ты хорош в разрешении проблем, парень, но не в опасных ситуациях. Ты храбр, но в то же время безрассуден. Иногда бываешь столь рассеян, что сперва делаешь шаг, а затем уже смотришь, куда именно». «Я буду осторожен», - заверил его Дагран. – «И, дедушка... я тоже о тебе тревожусь. Ты кажешься... отрешенным. Иногда гневаешься. Как будто тебе больно. Как будто все это... для тебя чересчур». «Да, слишком долго на мне это бремя», - мрачно произнес Магни. – «Я просто не хочу, чтобы ты пострадал, парень». «Таковы они, приключения, - и не только в книгах», - заметил Дагран. – «Но я научусь осторожности. А ты попытайся получать от приключений удовольствие время от времени». «Договорились», - усмехнулся Магни. – «Буду получать, если странствую вместе с тобой».

В городе кишели глубинные монстры. Разя тварей, герои пытались понять, что произошло в Тэллохе и куда подевались все жители. В одном из зданий зрели они земельника, преображающегося в скардина. Последний бросился к Даграну, поверг юношу, и тогда Магни метнулся вперед. Алмазное тело его воссияло, и скардин со всех ног бежал прочь. «Выброс энергии... реакция скардина... что это было?» - в изумлении выдохнул Дагран, но Магни покачал головой: «Я... не знаю...»

Множество скардинов пребывало ныне в Тэллохе. Не ведая, что стало причиной преображения земельников в сих созданий, герои спустились в шахту близ города, где обнаружили несколько сообщений, начертанных мелом на каменных плитах предводительницей рудокопов сородичам. «Будучи вашей предводительницей, я тайно встречалась в Верховным Глашатаем», - прочли воители. – «Исход оказался не тем, которого я ожидала. Я была... изменена. Возможно, даже... избрана. Грядут перемены, рабочие. Орды скардинов пребывают в Зале Пробуждения. Тэллох станет следующим. Забаррикадируйтесь в помещениях, но не бойтесь». Последующие сообщения становились все более бессвязными, и упоминался в них некий гул – вернувшаяся вечная музыка, преддверие откровения.

Дагран, Магни и герои обнаружили пещеру в отдаленных пределах рудниках Тэллоха, означился в которой тоннель, закрытый валуном. Азеротцы раскололи камень, ступили в тоннель, где обнаружили Кол Брункраг, обращенную исполненное темных энергий чудовище.

Сразив скардина, обнаружили поблизости герои ее камень воспоминаний. Высвободив энергии артефакта, зрели они видение – образы Эйриха... и Ксал’атат. «Ты правду говоришь?» - с надеждой спрашивал земельник. – «Твой артефакт восстановит Машину Пробуждения?» «Она станет функционировать идеально», - заверила Ксал’атат. – «Ваши страдания завершатся. Все пробудятся... благодаря тебе. Твои сородичи будут восстановлены. Они переродятся. Станут более совершенны. И приветствуют тебя как своего избавителя». «Да! Все земельники пробудятся!» - воодушевился Эйрих.

Видение завершилось. Стало быть, Кол Брункраг наблюдала сие в Зале Пробуждения, а после вернулась в Тэллох наряду с камнем воспоминаний. Она пыталась предупредить других о предательстве Верховного Глашатая, но была заражена – и обратилась в скардина. Посему и заточила себя в сей пещере, однако скверна ее продолжала распространяться, поражая иных земельников. Эйрих знал, что так произойдет – именно он стоит за трагедиями в Гулких Глубинах!

Герои поспешили вернуться в Гундаргаз, дабы известить Бринту о том, что им удалось выяснить: Ксал’атат передала Эйриху некий артефакт, с помощью которого он заставил Машину Пробуждения функционировать... и создавать скардинов!..

Возмущенная до глубины души, Бринта наряду с героями, Даграном и Магни устремилась к Мастерской земельников, где присоединились к ним Мойра, Адельгонн и следующие за ними Присяжные.

Наблюдая за отцом, отметила Мойра, сколь печется тот о Дагране. «Мне многое нужно наверстать», - пояснил ей Магни. – «За долгое время, в течение которого защищал я Азерот. Я многое отдал. Слишком многое. Мне следовало бы уделить внимание защите вас с Даграном». «Дагран тоже через многое прошел», - тихо произнесла Мойра. «Я знаю», - отвечал ей Магни. – «Я хочу быть рядом с ним, быть дедушкой. Я не был достаточно ответственен. Это изменится. Я долгие годы провел, слушая голос Азерот. И рад, что теперь могу слышать ваши голоса». «Да, отец», - улыбнулась Мойра. – «Вместе мы что-нибудь придумаем».

В Мастерской оставалось трое глашатаев – смотрителей рудокопов, хранящих верность Эйриху. Согласно протоколу глашатаев, ведомому Бринте, у одного из них должен был оставаться ключ к Залу Пробуждения. Смотрители – Геса и Отан – наотрез отказались исполнять требования Бринты, посему были повержены воителями; сейчас было не сантиментов – надлежало помешать Верховному Глашатаю творить все новых скардинов!

Смотритель Узджакс признался Бринте, что не знает боле, во что следует верить. Посему отдал ей свой ключ по доброй воле.

Многое конструкты и земельники, сохранявшие слепую преданность Верховному Глашатаю, пали в тот день в Мастерской, противостоя как сородичам, так и чужеземцам. Пришло время покончить со смотрителем Варриком – ставленником Эйриха в Мастерской земельников.

В сражении пали Варрик и его сподвижники, и герои поспешили к Залу Пробуждения, схлестнулись c миньонами Эйриха, выступившими на защиту комплекса.

Дагран с восхищением озирался по сторонам, ведь зрел архитектуру эпохи титанов!.. Знание, коими обладал он о рунических замках, пришлось как нельзя кстати, и Дагран открывал тяжелые двери комплекса, позволяя спутникам продвигаться к центральной области его. В чертогах сих означилось немало скардинов, големов и монстров, исполненных энергий Бездны.

Ступив в центральную залу, Магни сообщил героям, что находятся здесь механизмы титанов, оставшиеся неизменными на протяжении эонов – в отличие от машин во внешних залах, кои земельники совершенствовали. Сразив мастера-механика Дунстана – одного из ближайших сподвижников Эйриха, герои лицезрели Верховного Глашатая.

Оставался последний близ Машины Пробуждения, расходились от которой потоки энергий Бездны. «Отступи, Верховный глашатай!» - потребовала Бринта. – «Все знают, что ты сделал». «И что же я сделал?» - отозвался Эйрих. – «Спас всех нас? Я нашел путь к избавлению!» «Ты хочешь, чтобы все мы жили, обращенными в скардинов?» - воскликнула Бринта, и отозвался Эйрих: «Лучше жить скардинами, чем умереть земельниками».

Он скрылся в портале, и герои в отчаянии созерцали, как щупальца темных энергий тянутся от Машины Пробуждения к многочисленным плитам, заключавшим в себе находящихся в анабиозе земельников. «Мы потеряли их всех», - обреченно произнес Магни, но внук напомнил ему: «Лишь ты можешь покончить с этим. Я видел, что обладаешь ты даром Азерот. Ты – единственный, кто может спасти их».

Действительно, та вспышка животворной энергии, обратившая в бегство скардина в Тэллохе... Пред внутренним взором Магни вспыхнуло видение мира-души, в разуме прозвучал голос ее: «Магни... пришло время...»

Магни опустился на колени, сосредоточился, закрыл глаза. «Азерот, да перейдет к ним твое благословение!» - возвестил он, и сияние омыло чертог, выжигая энергии Бездны – без остатка.

Земельники были спасены... но Магни обратился в мертвую каменную глыбу. Мойра и Дагран примирились было с потерей родича... когда на глазах их Магни вновь обрел плоть – и жизнь. «Она отпустила меня», - выдохнул он, обнимая дочь и внука.

Земельники, на протяжении столетий остававшиеся в анабиозе, начали пробуждаться, и первая из них приблизилась к героям и спутникам их, остававшимся близ исправно функционирующей Машины Пробуждения, осведомилась, обращаясь к Магни: «Кто ты?» «Магни», - просто отвечал тот. «Но... кто же я?» - в недоумении спрашивала женщина, и Магни улыбнулся: «Ты можешь быть кем захочешь».

Покинув Зал Пробуждения, воители вернулись в Гундаргаз. Мойра убеждала Бринту принять роль Верховного Глашатая – тем более, что жители города будут рады сему. «Ты заботилась о своем народе так, как никто другой», - настаивала Мойра. – «Не приказами, но разумением».

Бринта приняла решение сородичей, избравших ее, была наречен Верховным Глашатаем.

Спрашивала Мойра у Магни, как он чувствует себя теперь, когда вновь обрел плоть. «Я чувствую... смиренно», - признался тот. – «Как будто слишком долго влачил свое бремя, и был, наконец, прощен. Мне нужно было... отдать долг». «Обретение прощение не должны быть легким», - отметила Мойра. – «Прежде мы с тобой часто ссорились. И за некоторые вещи... я тебя простить не могла. Но, когда ты был... в ином состоянии... я, по крайней мере, знала, что ты чему-то учишься. Я не хотела тебя прощать, и не хотела, чтобы ты забывал о том, что сделал».

«И что же заставило тебя передумать?» - спрашивал Магни. «Я наблюдала за тобой с Даграном», - молвила Мойра. – «Он видит тебя иначе, чем я. Он видит тебя тем, кем ты стал. Ты здесь ради него». «Моя прежняя жизнь...» - покачал головой Магни. – «Я больше не смогу жить, как прежде». «Да, ты должен быть здесь и поступать правильно... ради нас обоих», - согласилась Мойра. – «Ты видишь, сколь много значишь для Даграна». «Я понимаю», - вздохнул Магни. – «Я изменился, и жизнь моя изменилась. Я не хочу оставаться в прошлом. Хочу, чтобы у нашей семьи было будущее». «Я рада, что у нас все еще есть будущее», - улыбнулась Мойра.

...Герои же атаковали Каменное Хранилище – комплекс, сопредельный с Залом Пробуждения, укрылись в котором оскверненные энергиями Бездны Эйрих и его оставшиеся последователи. В глубинных чертогах покончили они с бывшим Верховным Глашатаем, донельзя преображенным артефактом, коий передала ему Ксал’атат...

С кризисом в Гулких Глубинах было покончено. Наряду с Андуином и Адельгонн воители следовали в западные каверны, рекомые Тайносводьем. По словам Адельгонн, именно там осели люди, именующие себя ‘арати’. Андуин не верил в то, что могут они быть как-то связаны с Аратором, однако был исполнен решимости выяснить, кем являются они и – по возможности – заручиться поддержкой в противостоянии нерубам и Ксал’атат.

Лишь ступив в Тайносводье, с изумлением лицезрели герои гигантский кристалл, сияющий под сводами пещеры. Стоя на утесе, зрели герои воздушные корабли, медленно плывущие над поселениями. И как они оказались здесь, вод землей?!

Неожиданно на краткие мгновения в разуме Андуина и воителей зазвучала Сияющая Песнь. Неужто исходит она от кристалла?..

Спустившись со скалы, ступили герои на заставу арати, где лицезрели двух облаченных в доспехи женщин, о чем-то спорящих. «Нерубы прорвались за Стену Эгиды, Ферин!» - восклицала одна из них. – «Тьма отбросила нас назад!» «Твой страх перед тьмой погубит нас всех, генерал», - отвечала другая, темнокожая и однорукая. – «Мы не сможем уцелеть, если не...» «Тише, Фонарщица!» - выпалила генерал, резко оборачиваясь к приближающимся азеротцам. – «Здесь чужеземцы».

Воительницы с опаской приветствовали героев. Генерал Велисия Стальгром заявила, что верховодит армией арати в Тайносводье, в то время как Ферин принадлежит к ордену Фонарщиков. И сейчас она яростно спорила с генералом, ибо та приказала армии отступить от Стену Эгиды, обрекая многих солдат и Фонарщиков на поглощение тьмою. Ферин просила чужеземцев о помощи, и те не отказали женщине.

Так, покинув заставу, герои, ведомые полуэльфийкой Ферин, выступили на юг, к Стене Эгиды. По пути поинтересовался Андуин у Фонарщицы, что за кристалл зрят они у себя над головами. «Мы называем его звездой», - отвечала та. – «Беледар – ‘Видение Императора’, то, как зрит он Благой Свет». «Видение Света...» - протянул Андуин задумчиво. – «Но глубоко под землею».

«Мы - экспедиция Тайносводья Империи арати», - рассказывала Ферин Андуину. – «Мы следовали видению Императора и отправились за море, чтобы принять участие в Ренилаше – последнем сражении между Светом и Тьмой. Но, пересекая море, мы попали в шторм. Золотое сияние объяло наши корабли... и вся армада была перемещена сюда». «И с тех пор вы здесь противостоите нерубам?» - уточнил Андуин, и отвечала Ферин: «Когда мы оказались здесь, я была единственным ребенком. Нерубы никогда не ослабляли свой натиск. Они покидают свое королевства, ища сражений и пытаясь увлечь нас во тьму. Армия Стальгром противостоит им в свете Беледар. Эти жуки славно умеют гасить надежды. Нас, Фонарщиков, обучали бросаться в тьму. Мы спасаем тех, кто потерян, и поддерживаем пламя в Рассветных башнях».

По словам Ферин, арати Тайносводья самозабвенно защищали Видение Императора, Беледар. «Наша вера в Священное Пламя не позволяет Свету его навсегда обратиться в Тень», - говорила Фонарщица, пояснив, что Священный Свет – единение Света и огня, коему поклоняются арати Империи и Тайносводья. Император получает и интерпретирует видения от Пламени, и вотчина его процветает.

Вскоре герои достигли одной из Рассветных башен, возвышающихся у Стены Эгиды, где приветствовал их предводитель ордена Фонарщиков, арати Великий Кирон, принадлежащий к эльфийской расе. По словам Кирона, по прибытии в сии глубины орден Фонарщиков под его началом исследовал пещеры, устанавливал защитные укрепления и противостоял обитателям каверн – нерубам и кобиссам. Число Фонарщиков, сжимающих в руках лампы с горящим с них Священным Пламенем, невелико, но продолжают они исполнять свой долг, не позволяя огню в Рассветных башнях угаснуть, ведь, если такое случится, окажутся арати беззащитны в час помрачения Беледар Тенью.

Осмысливая услышанное от Ферин и созерцая арати, полагал Андуин, что основана заморская Империя выходцами не только из Аратора, но и из Квел’Таласа.

Следуя указаниям Кирона, герои уничтожили норы, прорытые нерубами под Стеной Эгиды, однако число инсектоидов, проникших в пределы Тайносводья было весьма великого. Отразив натиск нерубов у Стены Эгиды, поспешили воители к причалу воздушных кораблей, где продолжили противостояние инсектоидам, стремящимся лишить арати армады.

Арати, остающиеся на кораблях, вели огонь по подступающим нерубам, а герои ударили противникам в тыл. Пока у причалов продолжалось яростное сражение, Ферин и Великий Кирон поспешили к ближайшей Рассветной башне, дабы разжечь в ней Священное Пламя. Ведь, если Свет Беледар неожиданно сменится Тенью, ситуация резко усугубится...

При себе многие нерубы несли артефакты, именуемые «заклинателями теней» и содержащие в себе приказы королевы Ансурек. Пробуждая магию сих устройств, зрели герои призрачный образ Ансурек, вещавшей: «Аз-Кахет восславится! Докажите свою пригодность! Заслужите свое Вознесение! Нити судьбы простерлись, и противник получит свою последнюю войну. Щупальца тени питают сии земли. Воспользуйтесь порождаемым ими страхом и покончите с врагом!»

Ведомые Андуином, азеротцы наряду с подоспевшей Аллерией Ветрокрылой сразили предводительницу атакующих причалы воздушных кораблей нерубов, Ксерош. Инсектоидов удалось отбросить, и Аллерия обратилась к Андуину, вернувшемуся к флагманскому кораблю арати, «Вестнику зари»: «Мне казалось, мы договорились, что ты останешься в Дорногале». «Я прослышал об арати», - признался Андуин. – «И, будучи королем... то есть, мне просто стало любопытно».

Андуин и Аллерия направились к Рассветной башне, дабы узреть, как Ферин и Кирон станут разжигать в ней Священное Пламя. Андуин не понимал, зачем арати проводят сии ритуалы, ведь сложно затмить ослепительное сияние Беледар.

Священное Пламя озарило Рассветную башню... и на глазах изумленных героев Беледар утратил свой Свет, и исполнившись Тени. Андуин был потрясен, наблюдая, как погружается Тайносводье во тьму, а Аллерия прекрасно сознавала природу явления, свидетельницей коего стала.

«Беледар, наша звезда, переходит из состояния Света... в иное», - просветила Андуина Ферин. – «Рассветные башни рассеивают тьму с помощью Священного Пламени. Но Свет всегда возвращается».

«Звезды поглощаются, а они зажигают свечу во тьме», - прозвучал в разуме Аллерии насмешливый глас Ксал’атат. – «Ты знаешь, как все закончится, Аллерия. В итоге... Бездна поглотит сущее». «Покажись, чудовище!» - прорычала эльфийка. «Ты знаешь, где найти меня», - отозвалась Ксал’атат. – «Глубже во тьме».

Обратившись к героям, Ферин отметила, что на какое-то время владения арати погрузились во тьму, и ее долг как Фонарщицы – поддерживать Пламя в Рассветных башнях. Ферин предложила воителям и Андуину сопроводить ее к следующей башне, находящейся близ городка под названием Перекресток Лорель.

«Сколько продлится тьма?» - спрашивал Андуин у Ферин по пути, и отвечала та: «Иногда – мгновения, иногда – дни. Когда тьма явилась в первый раз, мы многих потеряли. Посему путешествовать будем по воздуху. В час тьмы окрест появляются монстры». Фонарщица отметила, что во время тьмы солдаты требуют, чтобы гражданские оставались в своих домах, и на улицах подземных городов и весей не появлялись.

Но и путь по воздуху оказался довольно опасен. Крылатые монстры роились под сводами пещеры, пытаясь атаковать направляющееся к Перекрестку Лорель суденышко. Находящимся на борту героям удалось отразить натиск бестий.

Андуин пребывал в собственных мыслях, и скорбный взор его был прикован к Беледар...

Воздушный корабль опустился у Перекрестка Лорель, и горожане поведали Ферин о том, что кобиссы – обитатели Подземного Моря – атакуют рыбацкое поселение, Тоску Сины. Велев мирянам оставаться в укрытии, Фонарщица наряду с героями устремились к помянутой деревушке.

Здесь уже находились солдаты под началом генерала Стальгром. Последняя сообщила Ферин: кобиссы похитили нескольких поселенцев, и вскоре воины выступят по следу монстров, дабы освободить сородичей. Но сперва убедятся в том, что в селении безопасно. «Пленники к тому времени будут уже мертвы!» - возмутилась Ферин. – «Кобиссы утопят их и сожрут!»

Фонарщица и азеротцы устремились к побережью. Рассказывала Ферин спутникам о том, что кобиссы владеют некромантией, и иногда не только пожирают пленников, но и обращают их в нежить! Неведомо, на основе чего делают они за обреченных столь страшный выбор...

Героям удалось спасти немало похищенных кобиссами арати, сопроводить их в селение. Выжившие благодарили как чужеземцев, так и Фонарщицу, назвав ту Ферин Лотар.

«Лотар?» - изумился Андуин, впервые услыхав фамилию воительницы. – «Ты... Лотар?!» «Ты слышал прежде эту фамилию?» - обернулась к нему Ферин. «Слышал ли я?» - воскликнул Андуин. – «Да я назван в честь Андуина Лотара, одного из величайших героев Штормвинда. Он был близким другом моего деда, Ллэйна Ринна. Ты, должно быть, леди, или...» «О, давай обойдемся без титулов», - молвила Ферин. – «Да, я происхожу из благородного рода, но ныне мы далеко не так богаты, как прежде. Подумать только, у меня были родичи в старом мире. Невероятно! Надеюсь, я смогу быть достойной их славного наследия».

Она осеклась, ибо лишь сейчас осознала смысл слов Андуина, уточнила: «Погоди, если твой дед был королем... Штормвинда, стало быть... Андуин, друг мой... ты король?» «Уже нет», - склонил голову Андуин. – «Так что да, давай обойдемся без титулов».

Ферин и Андуин вознамерились сопроводить вырванных из когтей кобиссов арати в Перекресток Лорель; героев же Фонарщица просила остаться в Тоске Сины, дабы защитить город в случае повторного нападения глубинных монстров.

Вернувшись в сие поселение, воители воззвали к мирянам, напомнив тем о чести и долге – о противостоянии силам тьмы по имя Священного Пламени. Наряду с героями и генералом Стальгром арати отбросили кобиссов от городка... когда пронеслась через оный некая тень.

Вернувшиеся в Тоску Сины Ферин и Андуин сообщили с тревогой о том, что, похоже, исходила сия тень от ближайшей к селению Рассветной башни. Устремившись к помраченной башне, зрели герои, Ферин и Андуин собравшихся у основания той сектантов, творящих темную волшбу.

Подоспевшая Аллерия перебила сектантов, и выступил из башни предводитель тех, Элрик Лейд. «Предвестница предупредила меня о твоем появлении», - обратился он к эльфийке. – «И о твоей неудаче в Даларане». «Где твоя госпожа?» - потребовала ответа Аллерия, выстрелила в сектанта, но тот исчез, телепортировавшись прочь.

Ферин поведала спутникам о том, что прежде принадлежал Элрик к ордену Фонарщиков, и много раз спасал сородичей от тьмы, поддерживая Священное Пламя в Рассветных башнях. «А затем он предал арати», - молвила Ферин с горечью. – «А затем он нанес предательский удар моему другу Андари и возглавил Орден Ночи, который только что нанес удар. Я не знаю, был ли Элрик когда-либо привержен добру, или же с самого начала собирался предать нас. Я не знаю никого, более ужасного и отвратительного, чем он».

Ферин не ведала, каким образом сектанты Ордена Ночи сумели обратить Священное Пламя в эссенцию тьмы – Темное Пламя. Ферин попыталась было очистить оный Светом, обратилась за помощью к Андуину, и тот, отрицательно покачав головой, пробормотал: «...Я не могу. Должен быть иной способ». Андуин чувствовал, что Благой Свет рядом... но не мог коснуться его.

Неподалеку от башни герои обнаружили мертвое тело арати, Келтера Херзена; сектанты свершили ритуальное убийство, дабы принести душу несчастного в жертву тьме. Среди пожитков сектантов заметили герои лист с прокламацией Элрика Лейда, призывающего сподвижников к действиям, ибо они, отринутые Светом, обретают во тьме свободу, и Беледар указывает им путь. Кроме того, обрели они дневник одного из сектантов, в котором выражал тот сомнения в следовании путем Света, ослеплявшего арати, задавался вопросом об истинной природе Беледар и принимал для себя благостные тени.

Похоже, Орден Ночи, возглавлял коий Элрик Лейд, составляют арати, разочаровавшиеся в стези, коей следовали прежде, и отдавшие тела и души свои тьме. Упоминался в дневнике и оплот культа, находящийся под одной из Рассветных башен, - под самым носом у армии арати. «Годы назад мы запечатали Ущелье Мрака – пещеру, находящуюся неподалеку», - припомнила Ферин. – «Должно быть, культ нашел способ проникнуть в нее, чтобы нанести удар по этой башне. Как долго вынашивали они сей замысел? Как долго сектанты Ордена Ночи остаются среди нас?..»

По словам Ферин, ощущает она отчаяние и безысходность, исходящие от помраченного пламени, и Света, коим обладает она, недостаточно, чтобы оное очистить. Вероятно, сила укрывшихся в Ущелье Мрака сектантов не позволяет очищению свершиться – посему адептов Ордена Ночи надлежит уничтожить, и поскорее.

Близ башни возникли порождения теней, а Аллерия схлестнулась с ними, велев Андуину, Ферин и героям спешить в Ущелье Мрака. Те спустились в пещеры под основанием Рассветной башни, перебили сектантов, творящих темную волшбу. Разя противников, Андуин сознавал, что обратиться к теням тех вынудило черное, всепоглощающее отчаяние. Он и сам мог бы последовать по тому же пути, и был благодарен, что повстречал в странствиях своих людей, отвративших его от сей гибельной стези.

В недрах пещер сектанты создали разлом в реальности, выступало из которого могущественное порождение теней. Андуин вознамерился было воззвать к Свету, но осекся, атаковал создание. Оное удалось сразить, и обратилась Ферин к Андуину, спрашивая, почему не обратился тот к могуществу Света. «Это не важно», - покачал головой тот, отводя взгляд. – «Я его боле... недостоин».

Тени – глубокие, зловещие, - полнили Ущелье Мрака, и герои, разя сии порождения, поспешили к выходу из пещер. «Я вижу в тебе Свет», - обратился Андуин к Ферин, когда, преследуемые тенями, бежали они извилистыми тоннелями, прорываясь к поверхности. – «Но что, если подведешь ты своих сородичей?» «Думаешь, я никогда не подводила?» - отозвалась арати. – «Никогда не совершала ошибок? Я не должна была даже оказаться здесь, в Тайносводье. Я спряталась на борту корабля, чтобы бежать от семьи, которая видела во мне неудачницу, позор. Было ли это ошибкой? Из-за этого я лишилась руки и глаза. Делает ли это меня недостойной пред Светом?.. Я ни о чем не жалею. Я продолжаю сражаться, ибо здесь, во тьме – это единственное, что мы можем. Я не могу позволить себе сдаться. Это претит моей природе. Думаю, и твоей тоже».

«Ты не понимаешь», - покачал головой Андуин. – «Я причинял боль другим. Тьма управляла мной, и... часть меня радовалась этому». «Радовалась причинению боли?» - уточнила Ферин. – «Или возможности не размышлять мучительно над каждым помыслом и действием? Наличие сомнений и свершенные ошибки не делают тебя недостойным пред Светом, Андуин. Они озаряют твой путь».

Иллюзия, наведенная Ксал’атат, закрыла выход из Ущелья Мрака, но Аллерия сумела сокрушить сей магический барьер. Воители достигли поверхности, и сияние Беледар вновь озарило пещеры Тайносводья. Созерцая гигантский кристалл, Андуин размышлял над словами Ферин, сознавая, что права она в своих заключениях...

Ферин и Андуин поднялись на вершину башни, и просила Фонарщица спутника о помощи в очищении Священного Пламени, оскверненного тенью. Ферин протянула Андуину руку, и тот покачал головой, молвив: «Ты знаешь, Свет боле не со мной». «Нет тьмы столь глубокой, сквозь которую Свет не сумел бы достичь нас», - отвечала Ферин.

Андуин принял протянутую длань. Сияние Света объяло Ферин, а после – и изумленного Андуина. Темное Пламя очистилось, и Свет омыл Рассветную башню. Андуин отступил; сияние оставило его, и Ферин улыбнулась: «Это был лишь первый шаг. Остальное – вопрос времени... и доверия».

Андуин кивнул, но разум его все еще пребывал в смятении. Прежде он полагал, что должен найти некое откровение о себе самом, дабы вновь обрести душевный покой. Но неужто откровение состоит лишь в том, что он должен принять прошлое и прости двигаться дальше по жизни?.. Но... возможно ли это после всего того вреда, что причинил он, будучи невольным слугой Тюремщика?..

Ферин предложила воителям Альянса и Орды выступить к Мерелдару – основному оплоту арати в Тайносводье, и известить генерала Стальгром о противостоянии с сектантами Ордена Ночи. Аллерия вознамерилась сопровождать героев, сознавая, что стоит за культом сим Ксал’атат. Может, замыслы ее и удалось пресечь у Рассветной башни, но эльфийка не обманывалась, понимая, что Предвестница подобна паучихе, и планов, претворяемых ею в жизнь одновременно, может быть множество.

Мерелдар поразил Андуина своим величием. Подумать только: пока на поверхности продолжались войны, здесь, в глубинах, арати возводили города и форпосты, готовясь к решающему противостоянию Света и Тени.

Генерал Стальгром поблагодарила чужеземцев за помощь, предложила им передохнуть в местной таверне, «Край Империи». За кружкой эля Ферин рассказывала сподвижникам о своей жизни в Империи арати, о зрелищных парадах, о воинах и львах, облаченных в церемониальные доспехи.

Аллерия же присматривалась к горожанам, сознавая, что каждый из них может оказаться сектантом, входящим в Орден Ночи, и обладать сведениями, ей необходимыми. Что до Андуина, то не уставал поражаться тот вестям о существовании Империи арати в далеких заморских землях, и жадно ловил каждое слово Ферин.

Хозяйка таверны, Налина Железная Песнь, была весьма высокого мнения о Ферин Лотар, ведь спасла Фонарщица от тьма многих своих сородичей и выступала светочем надежд для арати. «На долю Ферин выпало немало тягот», - доверительно сообщила Налина героям. – «Но у каждого из нас есть свой предел. Я рада, что вы здесь. Присмотрите за нею».

Вскоре временная передышка завершилась, и вернулись герои к делам насущным. Аллерия сообщила им, что агенты Ордена Ночи расклеивают на стенах городских зданий листовки с призывами примкнуть к секте, принять для себя Бездну и волю Предвестницы, и занялись воители поисками оных.

Аллерия предложила Андуину прогуляться немного по городской стене, ограждающей Мерелдар. «Жаль, что ты не послушал меня и не остался в Дорногале», - молвила эльфийка, когда остановились они, созерцая сияющий Берелдар. – «Она здесь, Андуин. Арати в опасности. Как и мы». «Я должен был лично убедиться в том, что здесь находятся потомки арати», - возражал Андуин. – «Я же король Шторм...» Он осекся, продолжив: «Столь многие королевства людей пали. Я должен был знать, остаются ли иные».

«Это был неразумный риск», - молвила Аллерия, и Андуин пожал плечами: «Не только ты сопротивляешься голосам в разуме своем». «И что же ты узнал?» - осведомилась эльфийка. «Беледар, ‘Видение Императора’», - отвечал Андуин, указывая на гигантский кристалл. – «Пророчество, приведшее их сюда, - та самая Сияющая Песнь, которую я слышу». «Тебя привела сюда звезда?» - недоверчиво уточнила Аллерия. «Не совсем», - покачал головой Андуин. – «Когда я впервые увидел Беледар, то вновь узрел видение Сияющей Песни. Они как-то связаны друг с другом. Эх, был бы здесь Хадгар! Он бы понял, что это означает». «Да, ты прав», - помрачнела Аллерия. – «Придется нам самим искать ответы».

«Я присмотрелся к кристаллам в жаровнях их Рассветных башен», - сообщил эльфийке Андуин. – «Это не азерит, но нечто подобное. Думаю, минералы связаны». «Стало быть, ты понял, когда именно Беледар впервые обратился к тени?» - поинтересовалась Аллерия, и Андуин утвердительно кивнул: «Да, то, что они называют Днем Тьмы... случилось в тот день, когда Саргерас вонзил свой меч в Азерот!»

Ферин тем временем навестила кузнеца, Раена. Тот предлагал воительнице искусственную левую руку, но женщина отказывалась, заверяя, что щит, притороченный к культе, прекрасен, и, если ковалю удастся немного усовершенствовать его для противостояния особо крупным нерубам, она будет благодарна. Без руки Ферин жила с детства, и не желала ничего менять.

Вернувшись в казармы, Аллерия поведала генералу Стальгром о Ксал’атат, своей немезиде, стоящей за всеми последними событиями, вершащимися в глубинах Каз Алгара. «Предвестница из Черной Империи?» - Стальгром ушам своим не верила. – «Неужто одна из Старых Богов?» «Нет, она нечто иное», - отвечала Аллерия. – «Уцелевшая с предвечных времен».

Генерал предложила воителям прогуляться по крепостной стене Мерелдара, поведала о том, как оказались арати в сих потаенных недрах. «Полагаю, Ферин рассказала вам о том, как мы попали в эту странную страну», - говорила Стальгром, не отводя взгляда от Берелдар. – «’Видение императора’, пророчество о Свете, битве и победе арати и Священного Пламени. Я лишь недавно получала назначение на свою должность. Для меня было большой честью получить задание найти имперское пророчество. Наша армада вышла в Штормовое море, схлестнувшись со страшными бурями. Я полагала, что последний, самый свирепый шторм наверняка уничтожит все воздушные корабли. Но вместо этого последовала ослепительная вспышка. Видение Императора - в точности такое, как он предвидел. Сияние перенесло нас под поверхность Азерота, но мы все еще находимся под светом звезды, которую назвали Беледар... Очень многие погибли, когда армада врезалась в скалы. Мы думали, что Вечное Пламя Аратора погасло в тот день... Затем, когда мы пытались спасти этого укрывшегося на борту одного из воздушных кораблей ребенка, Ферин, ты обнаружили, что она сохранила тлеющие угольки Вечного Пламени, рискуя собственной жизнью... Храбрая дурочка. И все же я бесконечно благодарна ей за то, что она сохранила этот символ надежды. Не говорите ей, что я это сказала... Годы спустя раздался сильный грохот. Мы думали, что пещера вот-вот обрушится. Это был День Тьмы, когда Беледар впервые обратился в тень...»

Генерал выступила в обратный путь к казармам, продолжая рассказ: «К тому времени мы пустили корни, мои солдаты ушли, чтобы построить себе дома. Они завели семьи. Теперь у нас есть дети... Я слишком много лет защищалась от монстров, которые нападают по ночам. Великий Кирон и его Фонарщики вели нас сквозь тьму. Но, как и Ферин, Кирон ошибочно принимает спасение за защиту. Мой народ храбр и силен, но не все они благословленные Пламенем герои. Я точно знаю, сколько солдат мы потеряли из-за тьмы. Если мы будем действовать осторожно, то, возможно, проживем достаточно долго, чтобы я смогла отправить своих внуков на передовую... И я приветствую вас среди нас, чужеземцы. Я надеюсь, что прибытие вашего народа и воссоединение земельников означает лучшие дни для Мерелдара. Но, боюсь, мы только что стали еще большей мишенью для тьмы».

Стальгром и Аллерия продолжили свой разговор о Ксал’атат. Герои же воспользовались возможностью, чтобы попрактиковаться на ристалище с новобранцами-арати, а после – навестить городской приют вместе с Ферин. Последняя, будучи первой сиротой в сем приюте, частенько заглядывала туда, чтобы поиграть с детьми, напомнить себе, ради чего сражаются они с глубинными монстрами и порождениями теней.

Зазвенели колокола, что могло означать лишь одно: столица арати Тайносводья подверглась нападению! И защитники Мерелдара, и чужеземные герои поспешили к городским вратам. Стражи сообщили подоспевшим Стальгром и Ферин: кобиссы атаковали находящийся к западу от города мемориал – Место Поклонения, пребывала в сердце которого Вечное Пламя... ныне окруженное сотканным из тьмы щитом. Число кобиссов было огромно, и очевидно, что действовали твари ныне с сектантами Ордена Ночи сообща. Аллерия была уверена в том, что Ксал’атат только что руками миньонов сделала свой ход...

Воители Альянса и Орды устремились наряду с арати к Месту Поглощения, сошлись в противостоянии с кобиссами. Отчаянно надеялись они, что успеют спасти Вечное Пламя от осквернения и обращения в Темное Пламя посредством ритуала, вершил коий Элрик Лейд.

В разгар сражения сияние Берелдар померкло, и кристалл вновь исполнился тени. «Ночь пала!» - возопил находящийся за щитом из теней Элрик, ликуя. – «Начинается Ренилаш!»

Стальгром сознавала: воинству надлежит как можно скорее отступить под защиту стен Мерелдара... но нельзя позволить Элрику завершить ритуал и обратить осквернить Вечное Пламя во славу Предвестницы.

Направив поток энергий Бездны в магический щит, сотворенный Элриком, Аллерия сумела сокрушить оный. Герои и арати покончили как с предводителем Ордена Ночи, так и с кобиссами, остающимися на погости... однако Вечное Пламя Аратора было обращено в Темное Пламя. Казалось, все потеряно, но Ферин отказывалась отступать.

«Мы не можем продолжать бежать от тьмы!» - возвестила она, обращаясь к внемлющим ей сподвижникам. – «Страх стал сильнее нашей веры. Может, Беледар нас и направляла на верный путь, но она нас не спасет. Примкните же ко мне в противостоянии тени! Покажите этой Предвестнице истинную силу арати!» «А если падешь ты в сражении с тьмой, что тогда?» - обратилась к Фонарщице Стальгром, и отвечала та: «Как вы всегда говорим, генерал: Свет вернется! Даже если факел понесет кто-нибудь другой».

Обернувшись к оскверненному Вечному Пламени, отчеканила Ферин: «Мы – искатели Света. Мы – вестники надежды. В сердце тени мы вместе прокладываем путь!»

Благой Свет очистил Вечное Пламя от тьмы... а в следующее мгновение под сводами пещеры воссияла и Беледар. Генерал была потрясена сим, и призналась героям: она уже готова была предаться отчаянию, полагая, что Вечное Пламя утрачено безвозвратно, и гибель ее народа – лишь вопрос времени.

С нечестивым культом было, наконец, покончено, и арати занялись восстановлением священного Места Поклонения. Аллерия призналась Ферин: «Годами я сдерживала Бездну, пребывающую во мне, страшась, что причиню иначе вред своим близким. Когда пал Даларан, я не обратилась к ее силе, и дорогой мне человек поплатился за мое малодушие. Как и Элрик, Ксал’атат полагает, что находится в безопасности в тенях. Но это я так. Ибо я обращу их собственные силы против них. Сделаю все, чтобы пресечь угрозу, несомою ею».

Андуин продолжал размышлять над тем, чем стал свидетелем в Место Поклонения. Это было истинное чудо... сравнимое, наверное, лишь с возрождением Калии. Быть может, все это время он ошибался, и Свет хочет от него чего-то иного?..

Однако радость от одержанной над культом и кобиссами победы была недолгой, ибо подоспевшие к погосту лазутчики сообщили генералу о том, что нерубы атаковали заставу арати, Оплот Света, открыв тем самым новый фронт.

На борту воздушного корабля «Воздаяние» герои устремились к южным пределам Тайносводья. Нерубы уже заполонили селение арати Терпение Ливии, продолжали натиск на север. Воители – как арати, так и жители поверхности, - схлестнулись с инсектоидами в поселении, попутно изыскивая выживших и выводя тех за пределы области, шло в которой ожесточенное сражение.

Выживших арати герои, отступая, проводили на борт «Воздаяния», и корабль поднялся в воздух... когда Андуин, бросив взгляд на заполоненное нерубами селение, заметил, как устанавливают те огромную балласту, направляют ее на судно. «Свет вернется... даже если факел понесет кто-нибудь другой», - прошептал Андуин, и, спрыгнув вниз, в одиночку схлестнулся с нерубами. Те схватили одинокого воина, увели... куда-то.

Сознавая, что не могут они позволить волне нерубов достичь Мерелдара, Ферин отдала приказ открыть огонь. Бортовые орудия «Воздаяния» ожили, и десятки нерубов были разорваны в клочья. Натиск инсектоидов захлебнулся...

Аллерия настаивала на том, что надлежит им вызволить Андуина как можно скорее, и Ферин, поколебавшись, согласилась. Воздушный корабль пролетел через Шепчущую Бездну, соединяющую Темносводье с южными пределами А-Кахета... где их уже ждали. Нерубы, загодя приготовившиеся к вероятному вторжению воздушных кораблей арати в свои владения, привели в действие баллисты, установленные на выходе из ущелья, и потоки паутины оплели «Воздаяние», обездвиживая судно. Не мешкая, инсектоиды атаковали.

Героям и арати удалось отразить натиск противников, а одного из наиболее крупных нерубов – паучьего лорда – сразило заклятие, относящееся к магии природы. Резко обернувшись, Аллерия смогла заметить женскую фигуру, схоронившуюся в тенях. Кто он, их неожиданная союзница?..

Поблизости обнаружила Аллерия расколотую латную перчатку Андуина; оставалось лишь уповать на то, что юноша жив. К тому же следовало разыскать союзницу, пришедшую к ним на выручку в критический момент... ведь – не будь ее – герои и арати, угодившие в засаду нерубов – непременно пали бы...

Обнаружив следы, ведущие в южном направлении, Аллерия устремилась прочь. Ферин же наряду с арати и иноземными воителями спустилась в Дышащую Яму, скрылась в которой незнакомка. Та оставалась на дне ямы; принадлежала женщина к расе, прежде героями невиданной. «Кто ты?» - осведомились они. «Неважно, кто я», - отрезала женщина. – «Я наблюдала за вами с тех пор, как вы спустились в эти глубины. Думаю, у вас добрые сердца, и вы разумеете угрозу, которую Черная Кровь несет миру. Пока что большего я открыть не могу». «Черная Кровь?» - озадачились воители, и пояснила женщина, указав на огромное озеро алой жидкости, пребывающее на дне ямы. – «Это то, что вы видите перед собой. Кровь древних врагов, пребывавших в недрах земных. Черная Кровь высвободилась, когда наш мир был тяжело ранен. С тех пор она распространялась окрест. Она очень опасна, и это все, что вам следует знать».

Женщина назвала свое имя – Орвейна. Принадлежала она к расе хараниров, кои избрали своим священным долгом защиту великих корней древа, пронзающих пещеры Аз-Кахета. Ныне кровь Старых Богов оскверняла корни, и хараниры отчаянно противостояли нерубам, использующим предвечную эссенцию в своих зловещих замыслах.

Отвечая на просьбу Орвейны, герои очистили от скверны Черной Крови древесные корни в Дышащей Яме, а также покончили с нерубами, проникшими в сии глубины в надежде обрести кровь Старых Богов.

Иные хараниры, наблюдавшие за действиями чужеземцев, жарко спорили с Орвейной, утверждая, что справятся они с нынешним кризисом своими силами. Орвейна настаивала на своем: чужеземцы стремятся защитить сей мир – как и они.

Воители преследовали нерубов, отступающих из Дышащей Ямы к форпосту – Оку Ансурек. Но, когда прибыли они к дозорной башне, нерубы были мертвы; раны на телах инсектоидов говорили о том, что Аллерия Ветрокрылая продолжает свою охоту.

Орвейна указала спутникам на виднеющийся вдали Город Нитей – столицу подземного королевства нерубов. «Сердце Аз-Кахета», - изрекла она. – «Лишенное крови и умирающее. Никто, ступающий в город, не покидает его. Ваш друг, должно быть, уже мертв. Но я знаю, что вы не примете это. Посему следуйте своим путем, а я стану следовать своим».

Орвейна обратилась в летучую мышь, воспарила ввысь и вскоре исчезла в тенях пещеры. А к героям приблизился паучок, протянул им свиток, скрепленный восковой печатью. «Слепые и одинокие, вы идете во тьме», - слова на пергаменты были не написаны, но выжжены. – «Я предлагаю вам нить, за которую стоит ухватиться. Следуйте за ней, и найдете союзников».

Паучок резво побежал прочь – в направлении города, но после свернул к утесам, означилось средь коих логово нерубов. Вот только те и не думали атаковать воителей, наоборот – приветствовали их в Логове Ткачихи. Последняя, Арак’наи, поведала чужеземцам о происходящем здесь, в глубинах.

На протяжении долгих лет служила она королевской ткачихой при королеве Нефересс. Но ныне та мертва, а дочь ее, принявшая трон, прислушивается к злым речам Предвестницы. Арак’наи не могла допустить, чтобы та обрела власть над королевством, однако сознавала, что не справится с начинанием сим своими силами. Ведь ныне Предвестнице подчиняется армия Аз-Кахета. Прежде возглавлял ту генерал Ануб’азал, однако Ансурек сместила его, заменив одним из преданных Предвестнице Вознесенных; костях воинства ныне составляют подобные оскверненные создания.

Вознесенных Арак’наи называла даром Предвестницы королеве Ансурек. Нерубы сии были созданы Предвестницей в тайных недрах городского Трансформатория, и силой значительно превосходили они сородичей. Сознавала Арак’наи, что справиться с подобными воинами будет непросто, надлежит изыскать способ подорвать военную мощь королевы изнутри. Как следствие, ей необходимо заручиться поддержкой кого-то из внутреннего круга советников, близких к Ансурек. Лазутчики упоминали о некоем Визире - истинном патриоте королевства, но истинная личина того была Ткачихе неведома.

Яд Предвестницы запятнал гобелен Ансурек, и надеялась Арак’наи, что окажутся чужеземцы тем самым жарким углем, коий выжжет скверну, принесенную чуждым порождением в Аз-Кахет.

Ткачиха предложила героям отправиться на север, намекнув, что некие события привели к бегству потенциальных союзников воителей, что вызвало раздражение Зев’калла – Вознесенного, полководца Аз-Кахета. Последовав ее совету, воители достигли лагеря, разбитого Ферин Лотар, в котором нашли убежище выжившие при падении Даларана, заключенные нерубами в военном оплоте Рак-Заказе, но сумевшие бежать оттуда. Принадлежали они к различным фракциям: Кирин Тору, Экспедиции Драконьей Чешуи, Земному Кругу. Поведали беглецы героям, что их стражи неожиданно получили некие новые приказы, и... прошло ушли. А после таинственное вещество разъело прутья клетей, в которых были заключены они, и выжившие поспешили покинуть Раз-Заказ. Странно, но в оплоте остался один из заключенных – Флинн, причем по собственной воле.

Ферин просила героев вызволить помянутого Флинна – безумец он или нет. Так, воители устремились в военный оплот нерубов, Рак-Заказ, где обнаружили отравленного ядом инсектоидов при ударе кинжалом Флинна Файрвинда. Признался последний: навестил его паучок Ткачихи, коя обещала противоядие в обмен на информацию о происходящем здесь, в Рак-Заказе.

Наблюдали герои и Флинн, схоронившиеся в тенях, как проследовал в оплот генерал Зев’калл. Узнав о бегстве заключенных, он пришел в бешенство, прикончил нерубов-стражей.

Дождавшись, когда покинет генерал оплот, воители атаковали нерубов, остающихся в Рак-Заказе. Сумели они отыскать как кинжалы Флинна, так и пергамент с некими приказами, подписанными Ануб’азалом, упомянута в которых была Осадная Твердыня. Предположил Флинн, что чудесное освобождение иных пленников – вовсе не случайность, и опальный генерал вполне мог стоять за сим.

Флинн поспешил в Логово Ткачихи, надеясь обрести в обмен на информацию вожделенное противоядие, герои же устремились в Осадную Твердыню – оплот Ануб’азала и ближайших его сподвижников. В каверне, находился в коей генерал, зрели воители мертвые тела гоблинов... в том числе и Монта Газлоу.

Хоть и претил Ануб’азалу визит чужеземцев, вознамерился он использовать их в решении собственной проблемы. Королева Ансурек нарекла Зев’калла ‘верховным генералом’, и Ануб’азалу донельзя претило сие, ибо считал он саму природу Вознесенного преотвратной!

Ануб’азал кликнул Газлоу, который только претворялся мертвым, и гоблин, тяжело вздохнув, поднялся на ноги, приблизился к могучему нерубу. По словам Газлоу, он был пленен наряду с иными сородичами вскоре после падения Даларана, и с тех пор оставался в твердыне Ануб’азала, притворяясь мертвым и ожидая возможности бежать.

Ануб’азал заверил героев и гоблина: если помогут те ему избавиться от Зев’калла, то не пожалеют! Неруб пометил воителей своими феромонами: таким образом миньоны его примут чужаков за своих и не станут на них нападать.

По словам Ануб’азала, после Вознесения Зев’калл лишился способность источать собственные феромоны, посему требовал, чтобы алхимик создал для него вещество, походящее на феромоны ложные. Опальный генерал надеялся руками героев сместить выскочку. Так, воители прикончили ближайших сподвижников Зев’калла, остающихся в Осадной Твердыне, а также раздобыли ложные феромоны и документы, доказывающие, что генерал с готовностью разбрасывался жизнями вверенных попечению его воинов.

Вызволив из темницы Осадной Твердыни пленников, остающихся здесь со дня падения Даларана, герои наряду с Газлоу поспешили вернуться в логово Ткачихи, передав той сосуд с феромонами. Арак’наи возликовала: Ануб’азал может оказаться поистине достойным союзником, ведь стремятся они ныне к одной и той же цели!

Минуло несколько дней, когда Ткачиха сообщила героям, что таинственный Визирь желает встретиться с ними в области Города Нитей, известной как «Норы».

Несмотря на то, что воспользовались они феромонами Ануб’азала, воители старались держаться как можно дальше от нерубов, пребывающих в Городе Нитей. Прибыв в Норы, проследовали они в Нишу аптекаря, где дожидались их Визирь – пристав Низрек – и Андуин Ринн! Двое обсуждали историю, экономику, государственное управления и культуры, к коим принадлежали. Поведал Андуин героям, что нерубы доставили его не в темницу, а сюда, в обиталище Низрека. Так он узнал о том, что Город Нитей отчаянно нуждается в помощи. Именно Андуин отправил приглашения на встречу героям и Аллерии. Последняя покамест не явилась... Возможно, осторожничает.

Андуин представил воителям Низрека, назвав того «одним из ближайших советников королевы Ансурек». «По крайней мере, она так полагает», - произнес пристав. Последний надеялся, что, объединив усилия с Ткачихой, опальным генералом и чужеземными героями они смогут изменить положение дел в Аз-Кахете к лучшему.

«Ткачиха надеется освободить королеву Ансурек от влияния Ксал’атат», - пояснили воители Низреку, и отвечал тот: «Да, Ксал’атат определенно является проблемой, но королева не находится под ее влиянием. Она сделала выбор по своей воле. Ткачихе это не понравится, но Ансурек необходимо устранить».

Низрек поделился с героями собственными феромонами, заверил, что запах сей позволит им беспрепятственно находиться на рыночной площади города. В здание ступила Аллерия, и Андуин поспешил убедить неистовую эльфийку в том, что выступает пристав их союзником.

Обратившись к новым знакомым, Низрек объяснил им, что сегодня – День Вознесения, коий королева Ансурек посвятила новообретенной эволюции, основанной на энергиях Бездны. Нерубы самозабвенно празднуют, а из устройств, установленных на рынке – теневых вещателей – звучат речи королевы, вещающей о величии своей расы. Низрек предлагал героям немного подпортить эйфорию противников, заменив записи теневых вещателей на иные.

Так, воители проследовали на рыночную площадь, и, с помощью устройства, переданного им Визирем, заставили теневые вещатели являть нерубам образы не благословенной королевы, но отвратных Вознесенных и Старых Богов. Сопровождалось сие речами Визиря, задававшего риторические вопросы: действительно ли порождения Бездны нет боле, или же те продолжают управлять их гордой расой, хоронясь в тенях?..

Андуин тем временем убеждал Аллерию в том, что нерубы – не бездушные монстры, а весьма развитая цивилизация, обитающая в подземных глубинах.

«Я не ожидаю, что ты поймешь меня», - говорил Андуин. – «Но тогда, на воздушным корабле... Какая-то часть меня надеялась, что этого окажется достаточно, чтобы Свет вновь озарил меня. И тогда... если бы я поступил так же, как отец... Но Свет не пришел... и я оказался здесь». «Его действия столь впечатлили меня, что я велел привести его ко мне, а не бросать в темницу», - сообщил Низрек Аллерии.

«Ферин говорила, что я должен перестать тревожиться обо всем на свете», - продолжал Андуин. – «Думаю, она была права. Может, Свет и не вернулся ко мне, но я делаю то, что получается у меня лучше всего». «Заключаешь союзы с монстрами?» - едко поинтересовалась Аллерия. «Помогаю мирянам», - произнес Андуин. – «Я не позволю Ксал’атат уничтожить их цивилизацию – и неважно, что нам представители ее кажутся чудовищами». «...И ты чувствуешь себя недостойным Света», - заключила Аллерия, качая головой. – «Я все еще не доверяю этим нерубам. Но я доверяю тебе. И на данный момент этого достаточно».

Андуин и Аллерия покинули Нишу аптекаря, присоединившись к героям на рыночной площади Города Нитей. Андуин сообщил сподвижникам, что вскоре на сцене у дворца должна появиться сама королева, дабы произнести речь в честь Дня Вознесения. «Мы направимся на вершину одной из ближайших к площади башен и станем наблюдать за происходящим», - предложил Андуин. – «Если мы хотим обратить против королевы ее подданных, то должны понять как можно больше о тактике, ею используемой».

Поднявшись на вершину башни, наблюдали воители за королевой, вещающей о возрождении нации и об обретении ею былого могущества. «Я ощущаю энергии Бездны, исходящие от нее», - бросила Аллерия, не отрывая взгляда от Ансурек. – «Теперь она – существо Ксал’атат». «Как ты это поняла?» - выдохнула Андуин, но эльфийка не отвечала, лишь крепче сжала лук в руках.

Андуин поторопил спутников: нужно уходить, и скорее!.. Но краткое видение затуманило разум Аллерии, а в следующее мгновение зрела она Ксал’атат, ступившую на сцену и замершую подле королевы нерубов.

«За Хадгара!» - вскинув лук, Аллерия выпустила стрелу в Ксал’атат, но та исчезла, и вонзилась стрела в каменный пол платформы у ног королевы. В следующее мгновение взоры Ансурек и великого множества нерубов, присутствовавших на церемонии, обратились к башне. В разуме Аллерии прозвучал тихий смешок Ксал’атат; неистовая эльфийка, одержимая преследованием своей немезиды, с такой легкостью поддалась на провокацию!

Герои с боем прорывались прочь из города, а нерубы перекрывали улицы прочной паутиной. На окраине Нор дожидались их крылатые инсектоиды, присланные Визирем, дабы вывезти чужаков из города, но путь тем преградил Ккс, Клык Королевы, - убийца, исполняющий волю своей королевы. Он успел перебить крылатых созданий, лишая героев способа покинуть город.

Воители прикончили Вознесенного, и – за неимением иного выхода – сиганули вниз с платформы, на котором находились. Андуин спрыгнул следом... Аллерия же обернулась к подступающим нерубам, ведомым Ксал’атат. Эльфийка вновь вскинула лук, но Ксал’атат лишь фыркнула презрительно, сделала короткий шест рукой, и оружие было вырвано из рук Аллерии, кануло вниз.

«Я наблюдала за тобой, Ветрокрылая», - проворковала Ксал’атат, и нерубы, подвластные воле ее, замерли в нескольких десятках шагов от Аллерии. – «Ты всегда оставалась одна, всех отталкивала, чтобы насладиться охотой. Как монстр, которым ты якобы не являешься». «Ты здесь единственный монстр», - выпалила Аллерия, и Ксал’атат усмехнулась: «Разве? Ты убила сотни, чтобы найти меня. Это все действительно ради Хадгара? Или разрушение – в природе твоей?»

Левитируя в воздухе, Ксал’атат приблизилась к Аллерии вплотную, молвила: «Идем, Аллерия. Прими себя такой, какая ты на самом деле».

Пред внутренним взором Аллерии пронеслись образы Странника, Хадгара, Андуина, Туральона. Всех тех, кто был ей бесконечно дорог. «Я знаю, кто я», - бросила Аллерия, с силой ударив Ксал’атат кулаком в живот, отбросив порождение Бездны назад.

Ксал’атат сделала знак нерубам, и те устремились к намеченной жертве. Аллерия спрыгнула вниз с платформы. «Бегите, сколько душе угодно», - звучал глас Ксал’атат у нее в ушах. – «Я приду за всеми вами».

...У основания платформы пребывало небольшое озерцо, и падение в него спасло жизни воителей. Сознавала Аллерия: она направлялась в Город Нитей, дабы покончить с Ксал’атат – пусть и ценой собственной жизни. Но все они остались живы, обрели союзников и наметили путь вперед. Похоже, видение Аллерии было затуманено всепоглощающим ощущением вины. Прав был Андуин: надлежит всецело посвятить себя спасению как нерубов Аз-Кахета, так и их собственных народов.

«Что ж, мы, безусловно, разгромили паучье гнездо», - заключила Аллерия. – «Ксал’атат не будет долго ждать, прежде чем нанести новый удар». «Аллерия... что там произошло?» - обратился к эльфийке Анудин, и отвечала та: «Она пригласила меня во тьму. Сказала, что я уже на полпути к ней. И я бы солгала, если бы сказала, что это отчасти не так. Приняв Бездну, чтобы преследовать ее, я должна была отринуть всех, кто мне дорог. Тебя, Верису, Туральона, Аратора, Хадгара».

«В том, что произошло с Далараном, не было твоей вины», - напомнил ей Андуин. «Можешь ли ты винить меня за то, что я жалею, что не предотвратила это?» - отвечала Аллерия. – «За то, что задавалась вопросом о том, могла ли Бездна предупредить меня о Ксал'атат?» «Нет», - покачал головой Андуин. – «Я... понимаю это чувство больше, чем ты думаешь». «Так долго я считала, что должна выбирать между двумя путями: остаться с моими любимыми или в одиночестве блуждать в Бездне», - призналась Аллерия. – «Ксал’атат пыталась навязать мне этот выбор. Но теперь я вижу, что есть только один путь вперед. Бездна - это часть меня, как и моя любовь к моей семье. Я могу - и должна – принять для себя и то, и другое. Что бы ни шепталп мне на ухо Ксал’атат». «В темноте может быть трудно найти опору», - согласился Анудин. – «Просто помни, Аллерия... мы всегда рядом, чтобы протянуть руку помощи».

Аллерия, Андуин и сопровождающие их воители вернулись в Логово Ткачихи, поведали той о случившемся в Городе Нитей. Арак’наи была довольна тем, что удалось героям вовлечь в заговор против королевы опального генерала и Визиря.

С помощью установленных в каверне теневых вещателей Ткачиха связалась с Ануб’азалом и Низреком, обратилась к ним, молвив: «Наши общие друзья с поверхности намереваются заполучить голову Ксал’атат». «Избавления от Ксал’атат будет недостаточно, чтобы спасти наш народ», - заметил Низрек. – «К падению нас ведет Ансурек». «Ты говоришь о восстании», - изрек Ануб’азал, и отвечал пристав собеседникам: «Вы не знаете нашу королеву так, как знаю ее я. Наши сородичи пропадают без вести, темные силы бродят по дворцу. Ансурек думает только о власти».

«Но в ней все равно течет кровь Нефересс!» - воскликнула Арак’наи. – «Неужели нет способа отвратить ее от избранной стези?» «Мы заслонили наши усталые сердца от правды», - отвечал ей генерал. – «Ансурек совсем не похожа на свою мать». «Верно», - подтвердил Низрек. – «Мы трое можем действовать сообща, чтобы возродить идеалы Нефересс». «Я понимаю», - заключила Арак’наи. – «Мы должны убить Ансурек и разорвать нити, сковывающие наш народ».

Разговор сей даровал Ткачихе новую надежду. Им еще предстоит сплести огромную паутину, но, похоже, первая нить той крепка. Разорванные Нити – так был именован союз, направленный на свержение королевы Ансурек.

Герои же наряду с Аллерией и Андуином возвращались на поверхность, в Дорногал, где оставались их союзники. О странствиях своих в подземных пределах Каз Алгара поведали они Мойре, и сообщила та: в самом скором времени к берегам Дорна должен прибыть флот союзников.

Минуло десять день с крушения Даларана, когда Джайна и Тралл призвали лидеров Альянса и Орды на переговоры, должные состояться в родовом замке Праудмуров, в Боралусе. Первым ответил на зов Данат Убийца Троллей, после прибыли иные, приступив к обсуждению направления армий к Каз Алгару. Орду представляли Аггра из Служителей Земли, Бэйн Кровавое Копыто – верховный вождь тауренов, Первая Заклинательница Талиссра и Киро – предводитель каравана вулперов клана Волдунай. Со стороны Альянса присутствовали предводительница Ночных эльфов Шандрис Лунное Перо, магистр Умбрик из эльфов Бездны, Курдран Дикий Молот – представитель Совета Трех Молотов, Тесс Седогрив, королева Гилнеаса.

Обсуждали собравшиеся происходящее в Нагорьях Арати, где регент Стромгарда – Марран, племянница Даната, - приняла командование над воинами Седьмого Легиона. Неподалеку, близ Молотопада, осели маг’хары под началом Гея’ры, ибо дозволение на сие получили после мирного договора, ознаменовавшего завершение Четвертой Войны. Напряжение между двумя фракциями нарастало, и в любой момент могло вылиться в открытое противостояние.

Данат предложил лидерам фракций организовать из воинов Седьмого Легиона и кор’кронов костяк ударной силы, которая отправится в плавание к Каз Алгару. Осталось лишь убедить в необходимости сего Марран и Гея’ру...

Не медля, Джайн сотворила портал в Нагорья Арати, через который проследовала наряду с Траллом и Аггрой. Первая кровь уже пролилась, и в лощине, в которой означились трое, остывали мертвые тела как людей, так и орков.

Простившись с Аггрой, поспешившей к Молотопаду, Джайна и Тралл устремились было к стенам Стромгарда, когда в орка выпустил стрелу лучник, поспешивший ретироваться; наконечник стрелы был смазан ядом.

Стража Стромгарда наотрез отказалась впустить Джайну в город в сопровождении орка, и раненый Тралл отправился к Молотопаду, надеясь получить в вотчине маг’хар противоядие.

Марран надеялась, что появление Джайны свидетельствует о том, что Альянс окажет помощь ее вотчине в противостоянии оркам, и была неприятно поражена, узнав, о где-то далеко начинается новый конфликт, и Альянс вновь просит и воинстве. Регент ответила на просьбу чародейки категорическим отказом. Та написала письмо Данату, остающемуся в Штормвинде, но опасалась, что возвращение правителя может не разрешить, а лишь усугубить и без того взрывоопасную ситуацию.

...Обессиленного Тралла обнаружили дозорны-маг’хары, провели в Молотопад, где раны орка были исцелены. Гея’ра поведала Траллу о том, что, с тех пор как Марран стала регентом Стромгарда и пригласила в город солдат Седьмого Легиона, напряжение в Нагорьях Арати лишь возрастало, и, наконец, вылилось в стычки с орками и открытое кровопролитие. И сейчас люди собираются напасть на ферму Го’Шек, однако кор’кроны готовы дать бой зарвавшимся стромгардцам.

...Сей ночью Марран призналась Джайне, что перехватила гонца, отправленного чародейкой в Штормвинд. Из разговора с регентом поняла Джайна, что та истово верит в славное прошлое – в то, что выступает Стромгард наследником славного Аратара, а Нагорья Арати должны принадлежать исключительно людской расе. Дабы Джайна не чинила препятствий, Марран велела своей лучнице, Затасии, выстрелить в чародейку дротиком, смазанным усыпляющим снадобьем.

Когда та пробудилась в своих покоях, стояла глубокая ночь. Силы Седьмого Легиона покинули Стромгарда, выступив к ферме Го’Шек, дабы предать ту огню. Не мешкая, чародейка произнесла заклинание телепортации...

Воители Стромгарда схлестнулись с орками Молотопада у фермы Го’Шек. Джайна творила заклятия, пытаясь сдержать рвущихся друг к другу бойцов, но особого успеха не снискала. Гея’ра верховодила силами орков, в то время Аггра призывала элементалей тем в помощь.

Но, видя фермеров, в отчаянии укрывающихся от солдат в амбарах, осознала Гея’ра, что Марран в ненависти своей к ее расе на ровном месте разжигает конфликт, о котором будут помнить последующие поколения. Посему исполнилась решимости прекратить бессмысленное противостояние.

Обратившись к воителям обеих сторон. Гея’ра потребовала, чтобы прекратили они бой, а сосредоточили силы на новой угрозе, воспрявшей в далеком Каз Алгаре. И кор’кроны, и легионеры согласились опустить оружие, и лишь Марран настаивала на продолжении сечи. Оной окончательно положил конец прибывший к ферме Данат Убийца Троллей, сопровождаемый офицерами Стромгарда. Последним Данат велел заключить его зарвавшуюся племянницу под стражу, после чего извинился перед маг’харами за действия ее.

Поутру в Стромгарде собрались на совет лидеры Седьмого Легиона и кор’кронов, а так же Джайна, Данат, Курдран, Туральон, Гея’ра, Тралл и Аггра. Вскоре должен был прибыть флот Кул Тираса, и отправятся воины Альянса и Орды к берегам Каз Алгара...

И все же Тралл испытывал тревогу. Несмотря на заключение Марран под стражу, многие из ее последователей – в первую очередь, Затасия, - оставались на свободе. Хотелось верить в то, что не доставят они маг’харам новых бед, однако застарелая ненависть редко искореняется из душ...

***

...Минуло несколько недель, когда корабли под стягами Альянса и Орды бросили якоря близ остова. Воители Орды верховодили Тралл, Гея’ра, Лиадрин и Горгонна – вождь клана Боевой Песни. Силы Альянса же возглавляли Туральон, Джайна Праудмур, Данат Убийца Троллей, Курдран Дикий Молот и Айса Облачная Певица.

Альянс и Орда разместили свои посольства в Дорногале, станут которые оплотами фракций в грядущем противостоянии с Ксал’атат и ее союзниками – нерубами Аз-Кахета.

Аллерия приветствовала Джайну и Тралла, признавшись: «Во время нашего предыдущего разговора я... была во тьме. Мои горе и ярость были оглушительными. Я считала, что единственный способ заставить их замолчать...» «...Заключался в том, чтобы выследить и казнить виновных», - закончила за нее Джайна. – «Я знаю, каково это. Пережить бесчинство и ощутить, что месть - это все, что у тебя осталось». «Или полагать, что ты мог бы остановить то, что произошло, если бы только сумел увидеть то, что оставалось прямо перед тобой», - мрачно добавил Тралл.

«Эта боль, это чувство вины...» - говорила Аллерия. – «Я чувствовала, как все это превращает меня в ту, кем я не являюсь. Но я уверяю вас... Я нашла свой путь назад, отошла от края пропасти. И я здесь, с вами, до конца». Тралл и Джайна заверили эльфийку в своей безоговорочной поддержке. Та же осознала, сколь сильно туманило разум ее стремление покончить с Ксал’атат. Сию сущность они непременно сокрушат – вместе!..

К Аллерии обратился Туральон, молвил: «Когда я услышал о Даларане, я... Я хотел прибыть раньше. Хотел... Но нынешнее состояние мира... Сияющая Песнь...» «Все в порядке, Туральон», - заверила супруга эльфийка. – «У каждого из нас есть свои обязанности. По правде говоря, если бы ты видел меня такой, какой я была... какой я начала становиться...» «Я должен был быть рядом с тобой», - постановил Туральон, и Аллерия улыбнулась: «Ты и был. Куда ближе, чем мог себе представить».

«Мы сражались рука об руку тысячу лет», - произнес паладин. – «Я буду рядом с тобой еще тысячу лет». «А когда я оттолкну тебя в следующий раз?» - печально вопросила Аллерия, и Туральон отвечал с непоколебимой уверенностью: «Я буду ждать, пока ты не попросишь меня вернуться». «Хорошо, что я всегда так поступаю», - усмехнулась эльфийка.

Туральон заверил супругу: боле он никогда не покинет ее, разделит боль и устремления. «Я знаю», - молвила Аллерия. – «Мы вместе, Туральон. Здесь и сейчас».

Мойра сообщила героям, что благодаря Магни древние механизмы Архива в Дороногале ожили, и Дагран ныне все свое время проводит с Бринтой, изучая их. Так, им удалось привести в действие телепортирующее устройство, переместиться в хранилище титанов, находящееся глубоко под Дорногалом. Хранилище Воспоминаний – так именовалось оно, и – по мнению Даграна – весьма походило на Чертог Сердца.

«Наверняка это место предназначено для хранителя», - сообщила Бринта героям Альянса и Орды, когда присоединились те к ней в подземном чертоге. С помощью воителей Бринте удалось привести в действие установленные в Хранилище Воспоминаний консоли. Данные, содержащиеся в памяти их, были донельзя фрагментированы, и глашатаю машин понадобится немало времени, чтобы вычленить из них связную информацию.

«Мне кажется, земельники прошли долгий путь с тех пор, как мы в последний раз были здесь, в Архиве», - обратился к Бринте Дгаран, и отвечала та: «Это констатация факта. Когда я впервые отвечала на твои вопросы, Архив был для нас потерян. Как и Каменное Хранилище, и Машина Пробуждения. Но теперь у нас есть будущее. И постепенно у нас появится и наше прошлое. В основном мы должны благодарить за это тебя и твой "клан"».

«Не стоит, Верховный Глашатай», - просиял Дагран. – «Я просто рад, что вы останетесь рядом... столько, сколько вам суждено». «Спасибо», - молвила Бринта. – «Признаюсь, я отношусь к этой перспективе с некоторым трепетом. Земельники, которые появляются из Каменного Хранилища, доведут нашу культуру до самых далеких пределов Азерота, но... Кто знает, что скрывается в нашем прошлом? Что мы узнаем о нашем предназначении и титанах?» «Я об этом не подумал», - признался Дагран. – «Что ж, будь что будет, я останусь здесь, чтобы помочь вам».

Простившись с Даграном и Бринтой, герои вернулись в Дорногал, где поведали об обнаружении Хранилища Воспоминаний Мойре.

«Я хотел сказать, что горжусь тобой», - обратился к дочери Магни. Та подумала было, что ослышалась, и Магни продолжал: «Я и сам делал вещи, которыми не горжусь. Но, несмотря на это, ты выросла, обладая острым умом, чтобы править, и добрым сердцем, позволившим Даграну стать достойным парнем». «Я готова еще раз высказать тебе все, что я думаю о том, как ты поступил со мной, когда я была юной... и отцом Даграна», - призналась Мойра. – «Но, чем старше я становлюсь, тем старше становится Дагран, и чем больше я узнаю о правлении... Я не могу полностью простить тебя, но я могу тебя понять».

«Я лишь хотел защитить тебя» - вымолвил Магни. «И у меня это плохо получилось. Мы и сейчас в серьезной опасности... Но я тебе больше не нужен. И мне приятно видеть, сколь ты сильна. И, когда меня не станет, ты продолжишь править с изяществом и силой, о которых я мог только мечтать». «Спасибо тебе, отец», - расчувствовалась Мойра. – «Будем надеяться, что это время наступит не скоро».

Жители Дорганала наряду с воителями Альянса и Орды завершали приготовления к возвращению в подземные пределы Каз Алгара и открытому противостоянию нерубам.

...В последующие дни Дагран и Бринта неустанно трудились, восстанавливая данные, хранились кои на дисках титанов в Хранилище Воспоминаний.

Вскоре первый из дисков был восстановлен, и зрели присутствующие в чертоге возникшее над центральной консолью призрачное изображение Арчедаса, хранителя титанов. «Великий титан Каз’горот, который даровал мне кузницу, передал информацию из Пантеона о нашем назначении», - рек Арчедас. – «Чтобы принести порядок в космический хаос, титаны искали в Великой Запредельной Тьме ключевую душу мира. Эта душа мира - самая могущественная из существующих - должна была стать величайшим титаном из всех. Со временем они почувствовали могущественное присутствие в сердце мира под названием Азерот. Пантеон устремился к юной душе мира, надеясь, что их поиски подошли к концу».

Бринта и Дагран были изумлены сделанным открытиям. Подумать только: они слышат речи Арчедаса – хранителя титанов, могуществом коего наделил сам Каз’горот!.. Но... что за душа мира, о которой шла речь?.. Быть может, это ее глас Магни слышал в те годы, когда оставался Вестником?..

И, когда было завершено восстановление второго диска с данными, получили Бринта и Дагран возможность узнать продолжение истории. «В Азероте Пантеон ощутил мощный источник скверны», - говорил Арчедас. – «Чтобы защитить душу мира, они послали нас, хранителей, возглавить силы титанорожденных в битве. Со временем мы искоренили угрозу, заключив ее последние следы в тюрьму в самых потаенных глубинах мира. После чего титаны под началом самого Аман’Тула приступили к изучению души Азерота, чтобы определить, действительно ли это та, которую они искали. Чтобы помочь титанам, нам, хранителям, было поручено спроектировать Множество - огромный, охватывающий весь мир комплекс машин, кузниц и хранилищ. Функционируя, они принесли бы порядок в Азерот и создали бы средства, с помощью которых Пантеон смог бы досконально изучить душу мира».

«Скверна, о которой говорит хранитель... это Старые боги», - уверенно заявил Дагран, когда запись завершилась. – «Должно быть, именно поэтому они и были здесь - ради могущества души мира... Хотя я также читал, что, когда титаны одержали верх над Старыми Богами, они ранили мир. Прежде считал, что это всего лишь метафора». «Теперь, кажется, ясно, что Азерот и есть ключевая душа мира», - заключила Бринта. – «Это объясняет, почему Бездна, титаны... Легион... все космологические силы... пытались взять ее под контроль - или уничтожить - на протяжении веков».

«Как думаешь, что именно необходимо было изучить титанам, связанное с этой душой мира?» - обратился Дагран к земельнице, и отвечала та: «Мы, вероятно, не в состоянии разобраться в хитросплетениях мотивов титанов. Но тот комплекс, о котором упоминал Арчедас, - думаю, я знаю, о чем идет речь...»

...Скорое восстановление третьего диска явило Бринте и Даграну продолжение истории, излагаемой Арчедасом. «По команде титанов мы, хранители, начали Адаптацию», - звучал голос древнего хранителя. – «Каждый комплекс, подключенной к Множеству, производил огромное количество титанорожденных рабочих. Мы запустили Великие Кузницы, чтобы ускорить Адаптацию и дать возможность Множеству исцелить разрушенный мир. Затем началось строительство Артерии - прямого канала к сердцу Азерота, который позволил бы титанам изучать душу мира, не нанося ей вреда. Однако, углубившись в недра планеты, мы столкнулись с определенными препятствиями - колоссальными кристаллами, которые, как мы поняли, были окаменевшими частицами сущности души мира. Они обладают огромной силой, и мне интересно, сколько их еще остается нераскрытыми под землей по всему миру. По словам великого Каз’горота, исследования титанов показали, что душа мира Азерота действительно является ключевой. Наша цель еще может быть достигнута».

«Огромные, могущественные частицы сущности души мира...» - протянул Дагран, обернулся к Бринте: «Как ты думаешь, Беледар в Тайносводье может быть одним из них?» «Потенциально, да», - подтвердила та. – «Но изучение кристалла никогда не входило в наши Эдикты». «Также Арчедас упоминал о том, что Артерию построили титанорожденные», - размышлял Дагран. – «Ты знала, что она была создана для изучения души мира?» «Мы были созданы с великой целью - служить титанам, и поэтому мы построили Артерию», - отвечала глашатай машин. – «Назначение ее не имело для нас никакого значения. Мы неукоснительно блюли наши Эдикты и стремились делать это на протяжении тысячелетий, несмотря на то что Каз Алгар сталкивался со многими... трудностями».

«С трудностями?» - переспросил Дагран. – «Какого рода трудностями?» «Давным-давно континенты мира разделились, и оборудование, питавшее наш комплекс, было повреждено - отключено от Множества», - пояснила Бринта. – «Мы не смогли восстановить соединение. Какое-то время мы работали на дополнительном питании... но в конце концов оно закончилось, и мы познали... упадок». «Должно быть, случился Раскол», - осознал Дагран, созерцая Хранилище Воспоминаний. – «Удивительно, что хоть что-то из этого сохранилось в целости».

...Двое продолжали трудиться над восстановлением дисков, и вскоре смогли привести в действие следующую запись хранителя. «Великий Каз’горот открыл мне, что тлетворное влияние плененных Старых Богов воздействует на душу мира», - вновь зазвучал голос Арчедаса. – «Чтобы защитить ее, мы велели земельникам построить Мировое Ядро - обширную камеру в самом сердце мира. Там будет пребывать во сне душа мира, и только титаны смогут влиять на нее. Но я должен отметить тревожные изменения: по мере того, как они углублялись в недра планеты, некоторые земельники начинали вести себя странно. Этого нельзя было допускать. Большинство единиц было восстановлено, и продолжили они свою работу. Но некоторые начали физически изменяться и кристаллизоваться. Они назвали себя "трегарами". Эти неисправные единицы были настолько сильно повреждены, что восстали против нас, повредив Мировое Ядро. В ходе их изучения было установлено, что длительное воздействие энергий души мира привело к изменениям, проявившимся в их основных директивах. Если мы не сможем предотвращать подобное в дальнейшем, это обернется катастрофой не только для Мирового Ядра, но и для самого Множества. Необходимо принять меры».

«Я... не припоминаю, чтобы такое происходило», - озадаченно произнесла Бринта. – «Этого не должно быть. Это "Мировое Ядро" кажется грандиозным начинанием... Директивы земельников дают сбой? Но как "энергия" души мира может вызвать его? Все это очень странно». «Кстати, что он подразумевает под "восстановлением" земельников?» - обратился Дагран к спутнице, и отвечала та: «Неясно... Но сведения о восстании трегаров вызывают наибольшую тревогу».

«Трегары?» - припомнил Дагран. – «Так земельники называли деда, когда он впервые ступил в Каз Алгар!» «Мы считаем их легендарными чемпионами, почти полубогами...» - ошарашенно покачала головой Бринта. – «Узнать, что их директивы были просто... искажены? Что они были аномалиями?.. Было ли все то, во что мы верили, ошибкой... или даже... ложью?»

«Подожди, ты же не предполагаешь, что...» - начал Дагран задумчиво. - «Если земельники были подвержены воздействию "сияния" души мира, то чем ближе они к ней подбирались... Могло ли быть так, что она на самом деле пыталась достучаться до вашего народа? Просить о помощи, как это было с моим дедушкой?.. И отмана их директив... было ли это на самом деле предоставлением им свободы воли?» «Я... не знаю», - казалось, Бринта была близка к отчаянию, и сомнения поглощали разум ее...

...Следующий, пятый диск открыл еще одну страницу позабытой истории... и принес новые вопросы.

«Учитывая опасность, исходящую от вышедших из-под контроля трегаров, великий Аман’Тул приказал подавить восстание и преследовать трегаров до тех пор, пока угроза не будет устранена», - вещал Арчедас. – «Однако проблема неисправности земельников под воздействием энергий души мира оставалась, и поэтому было придумано новое решение. Земельники Каз Алгара передадут свои воспоминания в Архив, чтобы сохранить записанные данные и избавиться тем самым от воздействия энергий души мира. Запуская этот протокол на регулярной основе, мы гарантируем, что сбой, подобный становлению трегаров, больше не повторится. Чтобы обеспечить повиновение, титаны инициировали в разумах земельников Эдикты, регулирующие и обеспечивающие соблюдение их непосредственных функций и эффективность. Таким образом, земельники будут поддерживать целостность Артерии и машин Каз Алгара. На случай, если Эдикты будут нарушены, были внедрены более надежные защитные меры... Когда все эти трудности остались позади, титаны объявили, что душа мира остается, погруженная в сновидения, в безопасном месте внутри Мирового Ядра, где ей ничто не причинит вреда... Я не знаю, почему я храню эту информацию в Архиве, почему я рискую ее раскрытием в будущем. Возможно, влияние души мира распространяется не только на земельников».

«То, что мы узнали здесь... ставит под сомнение всю историю Азерота», - заключил Дагран, когда завершилась запись. – «Что, если... что, если наша история вовсе не такая, какой мы ее знали?» «Стало быть, хранители украли наши воспоминания и позволили нам поверить, что это было для нашего же блага?» - возмутилась Бринта. – «Что это было сделано для того, чтобы мы могли продолжать выполнять наше предназначение - нет, даже не наше предназначение! Мы построили величайшие сооружения, которые когда-либо видел мир, и они заставили нас стать... существами, обеспечивающими функционирование машин, просто... винтиками в механизмах».

«И, похоже, они сделали это, чтобы вы были покорны... послушны», - продолжал Дагран. – «Следовали из Эдиктам... А тех из вас, кто выходил из-под их контроля, они устраняли». «Эти Эдикты... они были узами рабства», - заключила Бринта. – «А мы даже не подозревали об этом. А потом, когда произошел Раскол, мы оказались отрезаны от всего этого - и Арчедас так и не вернулся, чтобы помочь нам. Почему он не вернулся?.. Вся наша история - наша культура - хранится в этом Архиве... Я хочу вернуть свои воспоминания. Я хочу вернуть все наши воспоминания. Будь прокляты титаны!»

«Я начинаю думать, что душа мира - нечто большее, чем титаны хотели нам показать», - вымолвил Дагран. – «Что у них были другие планы на нее - и на Азерот - чем мы думали. Что, если все мы - даже сам Арчедас - были обмануты?..» Вопрос сей покамест остался без ответа...

...Туральон и Гея’ра занимались обучением военному делу земельников. Герои же надеялись помочь наездникам бурь, понесшим тяжелые потери, вновь подняться на ноги.

Земельница Луфсела – укротительница буреклювов – поведала воителям о Дар Озтане – древней заставе наездников бурь, кою занимали те до создания Гнездовья Бурь. Белгрим рассказывал сородичам, что именно там прежде вершился призыв буреклювов.

Наряду с Луфселой, герои, примкнул в коим Тралл, выступили к Дар Озтану. Рассказывала Луфсела Тралла о том, как буреклюв Шроберна некогда избрала ее – при том, что не являлась Луфсела наездницей бурь. «У тебя есть связь с буреклювами», - заверил земельницу Тралл. – «Даже с теми, кто вернулся в бурю. Я чувствую это». «Может, Шроберна – последняя из своего рода...» - печально вздохнула Луфсела. – «Мы... стольких потеряли!»

Прибыв в Дар Озтан, ощутил Тралл единение в сих пределах стихий земли и воздуха. Грань со стихийным планом бытия здесь донельзя тонка. Вот почему буреклювы – порождения стихий – призывались наездниками именно здесь!

Повстречали герои Олбарига – одного из первых наездников бурь, давнего сподвижника Белгрима. Некогда двое поссорились, и пути их разошлись. Настаивал Олбариг на том, что связывать буреклювов магией недостойно... но, возможно, есть и иной путь. Ведь чудесная бестия, сопровождающая Луфселу, избрала ту по своей воле. Быть может, если земельница свершит призыв, и иные буреклювы изберут своих наездников из числа собравшихся в Дар Озтане земельников?.. В последние дни земельники стекались к Дар Озтану, и сами не ведали на то причин: чувствовали, что присутствие их в сих горах крайне важно.

Следуя указаниям Олбарига, герои установили на вершине горы кристаллическое устройство – проводник, коим прежде пользовался Белгрим, дабы призвать буреклювов в мир из стихийного плана воздуха – Небесной Выси.

Направляя энергии проводника, Луфсела создала брешь между планами бытия, и устремились в оную элементали грома, молнии и воздуха. Герои противостояли сим порождениям, в то время как Луфсела продолжала вершить призыв, осознавая, что тем самым отвергает директивы титанов, ибо доверяет исключительно чувствам своим и устремлениям.

Буреклювы ответили на зов укротительницы, и, опустившись на вершину горы, избрали себе наездников из числа паломников-земельников, наблюдавших за ритуалом. Отметил Олбариг, что впервые за всю историю призванные буреклювы проявили свободу воли, и было служение навязано им насильно. Луфсела же ликовала, полагая, что именно буреклювы призвали сородичей ее в Дар Озтан, и продолжат они вершить ритуалы, дабы узы меж земельниками и крылатыми бестиями становились лишь крепче, а ряды новые наездников бурь продолжали шириться.

«Новые буреклювы, новые наездники - нам придется начинать все сначала», - говорила Луфсела, наблюдая за спускающимися по склону горы сородичами, сопровождаемыми бестиями. «Ты не будешь одинока, Луфсела», - заверил укротительницу Олбариг. – «Я смогу тебе помочь. Вокмар тоже может, и...» «Но я не Стражница Бурь, Олбариг», - усомнилась Луфсела. – «Не знаю, смогу ли я...» «Луфсела...» - вздохнула Олбариг. – «Белгрим был упрям, как баранья задница, и в два раза глупее. Как ты думаешь, он понимал, что делает, когда захватывал Гнездовье Бурь? Нет! Он был хорошим наездником, но ему потребовалось гораздо больше времени, чем тебе, чтобы понять, как тренировать буреклюва. Да, он много раз восстанавливался в Каменном Хранилище. Но он знал, что титаны поступили с буреклювами неправильно. Мы поссорились из-за этого. Вот почему я в конце концов ушел из наездников бурь. Он не хотел этого признавать. Но я понял, что это не имеет значения. То, как он их призывал... В какой-то момент он изменился. Больше похож на одного из этих "шаманов". Похож на Тралла».

«Значит, где-то в глубине души он знал», - выдохнула Луфсела. – «Но он... не помнил?» «Что-то в этом роде», - подтвердил Олбариг. – «Но ты не боялась правды, Луфсела. И именно поэтому ты заслуживаешь этого». «Я... все еще не уверена», - покачала головой Луфсела. – «Но буреклювы заслуживают лучшего. И я могу дать им это».

Вернувшись наряду с Траллом в Дорногал, заглянули герои на побережье, где Адельгонн, Гея’ра и Туральон обучали новобранцев из числа земельников – как Присяжных, так и Свободных. Воители присоединились к тренировочным поединкам, и следующие несколько часов самозабвенно обучали земельников искусству боя.

После чего вновь направились в Дар Озтан, дабы наблюдать за тем, как новоявленные наездники бурь учатся сражаться верхом на своих буреклювах. Прибыли в горы и дворфы, принадлежащие к клану Диких Молотов, под началом Курдрана; сопровождали их верные грифоны. Курдран вызвался обучить земельников искусству сражения в воздухе, ведь клан его был сведущ в сем. Тралл, в свою очередь, наставлял наездников бурь, рассказывая им о воздушной стихии, ведь из штормов черпают буреклювы свою силу.

Олбариг же наряду с героями отправился к месту, где пал Белгрим, дабы отдать дань памяти другу. «Сколько раз мы с тобой спорили о бреклювах, Белгрим?» - шептал Олбариг. – «И сколько раз проклятая машина лишала тебя воспоминаний?»

Окрест рыскали нерубы, жаждущие отомстить за Зирикса... и на глазах героев сразил инсектоидов Зарейн – буреклюма Белгрима! Бестия отказывалась улетать, избрав Олбарига своим наездником. Земельник был тронут до глубины души сим жестом – он и не надеялся, что обретет новые узы... и новое устремление в жизни...

Герои устремились к Передней сцене, где дожидались их Меррикс и Адельгонн, известили их о возрождении наездников бурь. Члены Совета обратились к сородичам – Присяжным и Свободным, - собравшимся в амфитеатре, заявив, что отныне отвергают земельники Эдикты, столь долго сковывающие их, и провозглашает они себя Свободными. На глазах земельников Адельгонн сокрушила ударом молота консоль титанов, с предвечных времен установленную на передней сцене... и из пучины морской восстал гигантский механический конструкт, направившийся к острову. «Титаны никогда не желали, чтобы творения их обладали свободой воли», - молвила Адельгонн, наблюдая за приближающимся гигантом. – «Но мы избрали для себя сторону в войне, и, если это означает войну с титанами, - что ж, пусть будет так».

Воители Альянса и Орды примкнули к земельникам в противостоянии конструкту, стремящемуся искоренить народ, вышедший из-под контроля своих создателей. Земельники, ныне все до единого именующие себя ‘Свободными’, отчаянно сражались за право существовать в этом мире, самостоятельно принимать решения – ровно как и ответственность за оные...

Наездники бурь оказали воителям неоценимую помощь в низвержении конструкта титанов. По завершении противостояния Олбариг нарек Луфселу следующей Стражницей Бурь, ведь та благодаря состраданию и разумению сделала буреклювов спутникам сородичей.

«Мы будем скорбеть по Стражу Бурь Белгриму», - зычно возвестил Меррикс, обращаясь к земельникам, остающимся у Передней сцены. – «Но теперь Адельгонн вернулась, Луфсела стала Стражницей Бурь, а Бринта – Верховным Глашатаем. Совет вновь обрел целостность!»

Наблюдая за земельниками издали, сознавала Аллерия Ветрокрыла, что расколотая еще недавно раса стала едина. Наряду с союзниками обитатели острова Дорн выступят против тьмы, скрывающейся в глубинах...

...Вскоре Аллерии прислала весть Ткачиха, прося героев вернуться в Аз-Кахет. Эльфийка была занята обучением новобранцев и подготовкой к скорому открытому противостоянию нерубам, посему сопровождать воителей вызвалась Лилиан Восс.

Арак’наи сообщила ступившим в логово ее героям: в каждом уголке Города Нитей есть у нее шпионы... за исключением Трансформатория – здания, в котором преображаются нерубы путем Вознесения. Ткачиха отчаянно желала узнать о том, что происходит внутри. Посему и просила героев тайно разместить близ Трансформатория ‘заклинатели теней’. Сопровождать героев она велела И’техи – своему лазутчику, коий решился на Вознесение, дабы иметь возможность проникнуть в Трансформаторий, и ныне был необратимо преображен.

Те исполнили поручение, и образы происходящего в городе, представшие Арак’наи, Низреку и Ануб’азалу, заставили троих заговорщиков встревожиться. Вознесенных – вопреки обыкновению – не было видно на рыночной площади, нерубы тайно переправляли припасы в отдаленные кварталы, явно готовясь к скорой военной кампании.

Лилиан просила героев заглянуть в отдельные крылья комплекса Трансформатория. Феромоны, полученные воителями, скрывали тех от нерубов, однако Вознесенным лучше было не попадаться на глаза...

Как оказалось, хранилась в складских помещениях Трансформатория Черная Кровь, которую нерубы доставляли в город из Безумных Глубин. В ином же помещении зрели герои огромного чудовищного неруба, заключенного в путы из паутины.

Лилиан предложила спутникам проникнуть в лабораторию, возведенную в сердце комплекса, уверенная в том, что удастся им понять, что являет собой сия тварь и зачем понадобилась она Ансурек.

В лаборатории зрели герои огромный барельеф, изображен на котором был Старый Бог; к порождению сему под надзором н’раки приближались нерубы, надлежало которым стать жертвоприношениями божеству.

В одном из залов лаборатории обнаружили воители ‘заклинатель теней’. Включив устройство, зрели они образы Ара-Кары, Города Отголосков, находящегося глубоко под Городом Нитей.

В далеком прошлом н’раки от лица Старых Богов Черной Империи требовали, чтобы королева Нефересс и ее сородичи приняли участие в решающем противостоянии у Ни’алоты. Нефересс ответила категорическим отказом... и преисполнились нерубы гордости за свою владычицу, предположив, что уготовано им величие. Однако в последующие годы оное увядало, и нация обратилась в бледную тень себя прежней.

Взирая с дворцового балкона на изможденных подданных, говорила Ансурек матери: «Ты только посмотри на них!» «Я разделяю их страдания», - отвечала королева. – «И верю, что ожидают нас лучшие дни». «Нет, если ты продолжишь бездействовать», - настаивала Ансурек. – «Зачем было обеспечивать нам свободу в будущем, если остаемся мы поглощены прошлым?» «Ты так мало понимаешь!» - вздохнула Нефересс. – «Тебе многому предстоит научиться прежде, чем станешь ты королевой».

Позже, спустившись в лабораторию, Нефересс остановилась у барельефа, рассматривая его... когда предстала королеве Ксал’атат, чей голос слышала она во снах. «Предвестница», - заключила Нефересс, и подтвердила та: «Да, павшей империи. Но Старые Боги мертвы, империя их обратилась в прах, и тень пала на твое королевство. Но кровь Старых Богов может сделать твой народ вновь могущественным. Твое правление будет длиться вечность. Тебе нужно лишь принять мою протянутую длань». Предвестница протянула Нефересс руку, но отвечала та: «Твои слова искусительны, но плата слишком высока. Я никогда не поставлю под угрозу свое королевство в обмен на подобную силу».

«С кем ты говоришь?» - осведомилась Ансурук, приближаясь к матери, и вздохнула та: «С призраками, моя дорогая. Как и всегда выступают они моими верными советниками». «Прости за то, что я сказала прежде», - молвила Ансурук. – «Я лишь хотела, чтобы наш народ возвысился вновь».

Приблизившись к дочери, произнесла Нефересса: «Величие преходяще. Сейчас мы должны выжить. Твое время придет, дитя, но лишь когда ты будешь гото...»

Она вскрикнула от боли, осела наземь, осознавая, что Ансурук вонзила кинжал в ее тело. «Не только ты видишь призраков, мама», - изрекла Ансурук, и зрела изумленная Нефересс фигуру Ксал’атат, возникшую подле ее дочери; наследницу престола Аз-Кахета Предвестница нашла более сговорчивой...

Так, взойдя на трон, королева Ансурук приступил к преображению сородичей с помощью крови Старых Богов и ритуалов, открытых ей Ксал’атат. Ансурек искренне верила в то, что восстанут нерубу и станут велики вновь...

...Образы, явленные героям «заклинателем теней», заставили их осознать ужасающую истину: огромное создание, плененное в лаборатории, - королева Нефересс, ставшая Первой Вознесенной!

И’техи пришел в ярость от осознания того, что сотворила Ансурек со своей матерью – их королевой! Он вознамерился освободить Нефересс от пут... когда возникла в лаборатории Ксал’атат. «Твое Вознесение завершено», - прошипела Предвестница, беря под контроль разум И’техи, и обратился тот против недавних сподвижников.

Те попытались было бежать из Трансформатория, но И’техи продолжал преследовать чужаков. Герои приняли бой, повергли противника, и Лилиан Восс вознамерилась доставить его, беспамятного, в Логово Ткачихи.

Простившись с Лилиан, воители поспешили к кварталу, в который нерубы доставляли оружие, готовясь к скорой завоевательной кампании. Им удалось взорвать склады и фургоны с оружием, а также покончить с двумя ключевыми фигурами, отвечающими за снабжение армии, надзирали кои за поставками оружия: маршалом Техзоком и квартирмейстером Зе’эриком.

Вернувшись в Логово Ткачихи, герои поведали обо всем, что им удалось выяснить, будучи в Трансформатории. «Нефересс... жива?» - изумилась Арак’наи. – «Но, если верить вашему описанию, она – лишь пустая оболочка себя прежней. Было бы лучше, если бы они убили ее...» «Ты ошибаешься», - возразила Лилиан. – «Смерть – это всегда конец истории. Пока она не наступила – всегда остается шанс».

И’техи оставался под ментальным контролем Предвестницы, и неведомо, удастся ли избавить от него лазутчика.

Герои вновь покидали Аз-Кахет, дабы вернуться в Дорногал и известить Аллерию о последних событиях. «Черная Кровь», - доложила Лилиан эльфийке. – «Они доставляют ее из глубин. Кроме того, Ксал’атат способна брать под контроль разумы Вознесенных нерубов. А они – серьезные противники». «Подобную тактику она применяет часто...» - протянула Аллерия. – «Примем это во внимание, когда столкнемся с нею снова».

Как бы то ни было, военная кампания, планируемая нерубами, оказалась замедлена, и союзные силы получили чуть больше времени на подготовку к открытому противостоянию с армией Аз-Кахета.

...Бринта сообщила героям о загадочном сигнале, зафиксированном радарами, исходил коий из глубинного комплекса, ныне заброшенного, в котором прежде создавались боевые големы. Как оказалось, исходил сигнал от небольшого механического конструкта, Зи-Зи, обнаруженного близ комплекса.

По словам Бринты, ныне оный заполонили предприимчивые големы. Глашатай просила воителей наведаться в комплекс и удостовериться в том, что древние механизмы его все еще функционируют; ведь, если боевые големы примкнут к союзными силам, то вполне могут оказаться необходимым козырем в противостоянии с нерубами.

Так, Бринта, дистанционно управляющая Зи-Зи, направила конструкт к означенному комплексу, находящемуся в юго-восточных пределах Гулких Глубин. Зи-Зи изыскивал пути, которые позволили бы ему миновать патрули гоблинов.

Конечно, подача энергии к системам комплекса была прекращена давным-давно. Помимо энергии, следовало озадачиться проблемой нехватки материалов для возобновления производства големов, а также гоблинами, чувствующими себя здесь как дома.

Когда конструкт вернулся в Гундаргаз, герои и Бринта поведали об обнаруженном комплексе Даграну. Наряду с последним азеротцы разработали план, который позволит им вернуть комплекс по производству големов.

Первым делом направились они к Водокачке – занятой кобольдами дамбе в западной области Гулких Глубин, механизмы коей снабжали энергией множество машин в окрестных пещерах. Перебив кобольдов и элементалей, здесь пребывающих, герои наряду с Даграном и Зи-Зи восстановили механизмы Водокачки, удостоверившись в том, что вода поступает в трубы, протянувшиеся под комплексами земельников, построенными в Гулких Глубинах.

После чего направились воители в Теневую Шахту, где привели в действие механизмы по выработке энергии, а также удостоверились в том, что системы для добычи и доставки руды в комплекс функционируют ныне исправно. Наконец, вернулись герои в комплекс, занятый гоблинами, принадлежащими к картелю Темного Фитиля. Проникнув внутрь наряду с героями, Бринта привела в действие системы комплекса, и боевые големы, на протяжении долгих лет лишенные энергии, вновь воспряли к жизни!..

Верховодящий гоблинами смотритель Радлок приказал сородичам бежать прочь без оглядки. Так, производство големов возобновилось, и – как и в давние времена – станут они силой, коя выступит против нерубов. Бринта благодарила героев за это свершение – от лица как глашатаев машин, так и всех земельников.

По возвращении в Дорногал воители поведали об обретении големов Аллерии, и улыбнулась та: «Нам было необходимо нечто, что позволило бы противостоять Вознесенным на равных».

...Наконец, набольшие Орды и Альянса, остающиеся в Дорногале, получили донесение о том, что армия нерубов покинула Город Нитей и выступила в поход, атаковав Стену Эгиды. Аллерия озадачилась: посему королева Ансурек сделала свой ход лишь сейчас, когда противники ее значительно усилили позиции?

Объединенные армии союзников устремились в Тайносводье, дабы сразиться с нерубами. У Стены Эгиды вспыхнуло полномасштабное сражение, ибо обе стороны бросили в бой все свои силы. В тот день пало немалое число воителей, но удалось чемпионам Альянса и Орды сдержать натиск инсектоидов.

Сражение продолжалось – в сумраке, ибо Беледар вновь был объят тенью... и обе стороны становились все более агрессивны – безрассудны.

Туральон и Аллерия противостояли нерубам на поле брани, когда в разуме эльфийки прозвучал глас Хадгара: «Аллерия, это... не истинный бой...»

Изумленная тем, что слышит голос погибшего архимага, Аллерия воззвала к способностям, дарованным ей Бездной, и зрела, что земля окрест пропитана Черной Кровью, и след ее ведет вдаль – в направлении Монастыря Священного Пламени. Вот, стало быть, что является источником ярости сражающихся!.. Ксал’атат сделала все, чтобы силы обеих сторон занимались бездумным уничтожением друг друга, в то время как сама она продолжит претворять в жизнь свой замысел – в чем бы тот ни состоял.

Обратившись к Туральону, Аллерия заявила, что отправляется по следу Ксал’атат. «Я с тобой!» - воскликнул паладин, и эльфийка печально улыбнулась: «Я знала, что ты это скажешь. Но твое место здесь. Доверься мне».

К двоим подоспели Андуин и Ферин, вызвавшись сопровождать Аллерию. Обещав непременно вернуться к супругу, та наряду с верными сподвижниками поспешила к воздушному кораблю, «Вестнику зари».

Ощущала Аллерия присутствие Ксал’атат в стенах монастыря, объятого тьмою. Ныне пребывали в стенах святой обители как сектанты Ордена Ночи и Вознесенные, так и живые тени – миньоны Предвестницы. Арати, пребывавшие в монастыре, были обездвижены противниками – все до единого.

Следуя предложению Ферин, герои первым делом очистили от тьмы жаровни у входа в монастырь, и Священное Пламя вновь воссияло в них.

«Вы несете свечи в беззвездную ночь, и Свет полнится вашей яростью», - звучал насмешливый глас Ксал’атат, когда переступили воители порог оскверненной обители. «Это не ярость, но надежда, коей следуем мы», - отвечала ей Ферин. – «Заря всегда на горизонте, Предвестница!»

Покончив с могучим нерубом во внутреннем дворике монастыря, герои сопроводили Ферин к священному источнику, и Фонарщица направила в оный потоки Света, очищая его от теней - эссенции Бездны.

Атаковала героев обращенная в чудовище королева Нефересс, подвластная злой воле Ксал’атат. Воители повергли Первую Вознесенную, но сохранили ей жизнь, ибо разум ее был ныне свободен от воздействия Предвестницы.

Ферин и герои осталась врат монастыря, Андуин же и Аллерия ступили во внутреннее святилище, где лицезрели Ксал’атат, сжимающую в руках артефакт – Темное Сердце, поглощало кое энергии помраченного кристалла, Беледар.

«Знаешь, Аллерия, смертные – самые гневные создания во вселенной», - буднично бросила Предвестница эльфийке. – «Я наблюдала, как вы раскалываете миры, низвергаете богов. Даже царствие смерти не сумело удержать вас. Ваша жажда насилия беспредельна». «Ты заманила нас сюда», - осознала Аллерия, - «натравила на нерубов». «Да, все для того, чтобы питать могущество Черной Крови», - подтвердила Ксал’атат. – «Мое могущество».

Аллерия натянула тетиву, что Предвестницу лишь позабавило. «Твоя решимость меня веселит», - хохотнула Ксал’атат. – «Но я восставала из праха бесчисленных империй. Выживала в испытаниях, которые ты и представить себе не можешь. Ты не сумеешь убить меня».

«Я целюсь не в тебя», - бросила Аллерия, выпуская стрелу. Слишком поздно осознала Ксал’атат, куда именно целилась эльфийка, ибо стрела той расколола поверхность Темного Сердца, и темные энергии, накопленные в артефакте, начали рассеиваться.

Разъяренная, Предвестница сотворила портал, дабы покинуть монастырь... когда из расколотого Темного Сердца вырвался призрачный ворон, рухнул к ногам Аллерии и Андуина, обратившись в Хадгара. Жизнь едва теплилась в истерзанном теле чародея, и прошептал тот, обращаясь к эльфийке: «Я знал... что ты ее остановишь». Тело Хадгара обмякло...

Зрел Андуин, как очищается Беледар от тени, вновь озаряется сиянием Света. Возложил он ладони на тело Хадгара, направляя Благой Свет, возвращая мага к жизни.

Андуин и Аллерия вынесли донельзя ослабленного Хадгара из монастыря. Сражение в Тайносводье завершилось, и уцелевшие нерубы отступили в Аз-Кахет. Низрек и сородичи его сопровождали обессиленную Нефересс в Логово Ткачихи, уповая на то, что прежняя королева их сумела вернуть себе разум и свободу воли. Арак’наи выказала остающейся в смятении Нефересс свою безоговорочную преданность, поклявшись, что никогда не оставит ее.

Конечно, рано или поздно Ксал’атат объявиться вновь, но сегодня союзные силы одержали победу и возвращались в Дорногал, дабы передохнуть и подготовиться к продолжению противостояния с Предвестницей и миньонами ее.

Наряду с Ферин герои проследовали в Зал Основания, где поведали об исходе сражения в Тайносводье Совету.

«Итак, победа одержана», - заключил Меррикс, обращаясь к воителям. – «Весь Каз Алгар в неоплатном долгу перед вами. Когда вы прибыли на наши берега, мы были расколоты и разобщены. Но вы показали нам путь к тому, чтобы снова стать единым целым». «Вы возродили в нас стремление к цели и определению параметров нашего собственного существования», - добавила Бринта, а Луфсела изрекла: «Теперь мы видим, что традиции могут меняться и развиваться... и даже разрушаться, если это необходимо».

«Арати больше не прячутся во тьме», - заверила земельников Ферин. – «Мы несем Свет в своих сердцах, куда бы мы ни пошли». «Этот Совет стал сильнее, чем когда-либо прежде, с новыми друзьями и союзниками на нашей стороне!» - возвестила Меррик. – «И мы должны благодарить вас за это».

Советники низко поклонились арати и героям, выказывая тем свою неподдельную признательность.

...Андуин и Тралл оставались на скальном утесе близ Артерии, глядя на бренные руины Даларана вдали. «Приятно осознавать, что мы внесли свой вклад в это дело», - признался Андуин. – «И все же... Я все еще слышу, как Сияющая Песнь эхом отдается в моем сердце. Почему она привела нас сюда? Было ли это сделано исключительно для того, чтобы противостоять Ксал’атат? Или за этим стоит нечто большее?.. Мне не привыкать к ощущению, что нас ждет великое призвание. Но сейчас все кажется несколько иным. Я лишь надеюсь, что мы окажемся готовы ответить на зов».

«Ты снова обрел свой Свет», - напомнил Андуину Тралл, и тот утвердительно кивнул: «Вроде того. Скорее, я просто перестал убегать от него. Перед смертью мой отец написал мне письмо. Он сказал, что я должен бороться за мир. Я думал, что должен стать им. Потому что мир все еще нуждался в нем. Потому что я все еще нуждался в нем. Но то, что он взялся за меч, привело лишь к войне и смерти. Я совершал ошибку за ошибкой. Я чувствовал себя...» «...Недостойным», - изрек Тралл. – «Вариан Ринн был свирепым, гордым воином. Я уважал его силу. Но ты, Андуин... у тебя есть своя сила, которая сильнее любого меча».

«Я - не мой отец...» - согласился Андуин. - «...Но он никогда и не ожидал, что я им стану. Вот почему он написал это письмо. Чтобы напомнить мне, кто я такой. Это был его последний урок. И его величайший дар».

...Аллерия и Хадгар пребывали в одном из чертогов Зала Основания; чародей восстанавливал силы, и перемещался ныне в кресле, сотворенном магией; навряд ли когда-либо сумеет вновь встать на ноги.

«Мы думали, что потеряли тебя, Хадгар», - говорила эльфийка. – «Как тебе удалось выжить?» «Темное Сердце было создано не для разрушения, а для захвата и использования всевозможной силы», - отвечал архимаг. – «Когда я почувствовал, что артефакт творит со мной, я преобразовал себя в чистую магическую энергию...» «...И позволил запереть себя в Темном Сердце», - заключила Аллерия.

«Да», - подтвердил Хадгар. – «Пока ты не освободила меня». «Это был рискованный шаг», - молвила Аллерия. – «Довериться мне в завершении противостояния с Ксал’атат. «Я знал, что ты сделаешь все возможное, чтобы одолеть ее», - улыбнулся Хадгар. – «Как и много лет назад... когда мы прорвались через Темный Портал и закрыли его за собой, чтобы спасти наш мир. Как тогда, так и сейчас, моя вера в тебя не была сопряжена ни с каким риском... Однако, заклинание трансмутации, мною сотворенное... не обошлось без последствий... Знаешь, Курдран все время говорит, что я должен просто покататься на грифоне. По-моему, это ужасно неудобно. Я предпочитаю это кресло».

«Может быть, это потому, что архимаг Модера сама разработала его для вас?» - усмехнулась Аллерия, и Хадгар нахмурился: «Аллерия, на что ты намекаешь?» «Только на то, что вы с Туральоном так похожи: смелы в бою, застенчивы в сердечных делах», - пояснила эльфийка. «А ты, я вижу, все та же Аллерия Ветрокрылая», - рассмеялся маг. «Это действительно я, Хадгар», - подтвердила Аллерия. – «Неважно – со способностями, дарованными Бездной, или же без них».

...Многие из героев оставались Мерелдаре, дабы больше узнать о культуре и верованиях арати. Так, прелат-зандалари Рата, входящая в Совет Занчули, и паладин-таурен Дезко, принадлежащий к Служителям Солнца, беседовали с Великим Кироном о Беледар и Ренилаш.

«У вас есть пророчество о Ренилаше, верно?» - спрашивала Рата, и отвечал Кирон: «Да, о великом противостоянии арати с тьмой. Но, если мы пережили Ренилаш, что нас ждет дальше? А, если недавнее сражение Ренилашем не было... когда же оно может случится?» «Учитывая, что Ксал’атат продолжает скрываться в тенях, наверняка скоро узнаем», - заключил Дезко.

...Леди Лиадрин и ее приемная дочь, син’дореи Саландрия, спрашивали у Фонарщика, Регальда Хорнфайра, о природе и сути Священного Пламени.

«Обретаете ли вы Священное Пламя через Беледар?» - вопрошала Лиадрин, и отвечал ей арати: «Беледар - это скорее... символ. Священная реликвия, если хотите. Да, мощный источник Света. Но не источник Священного Пламени».

«Исходит ли Пламя из иного источника или оно... идет изнутри?» - уточнила Саландрия. «Священное Пламя исходит изнутри, как и Свет», - заверил ее Регальд. – «Но это также и внешний источник, как и Свет. У него просто больше... возможностей применения, учитывая его воспламеняемость».

«Интересно», - протянула Лиадрин, поинтересовалась: «Значит, вы черпаете его из Стихийного Плана?» «Во многих отношениях это элемент веры», - продолжал объяснять Фонарщик. – «Священное Пламя - это не существо или энергия из Огненных Земель или какого-то иного стихийного пространства, а символ веры. Оно не просто святое и не просто таинственное, но и то и другое - и ни то, ни другое в то же время. Оно исходит изнутри нас и существует как сияющая сила во всем космосе».

По мнению Лиандрин и Саландрии, Священное Пламя походило во многих аспектах на то, как жители Восточных Королевств применяли Благой Свет. Эльфийки поблагодарили Регальда за откровение его; им многое нужно было осмыслить...

...Довольно скоро пристав Низрек вышел на связь с героями, сообщив о том, что королеву Ансурек все больше охватывает паранойя, и усиливает она хватку свою над Городом Нитей. Ближайшие сподвижники королевы, Ануб’араш и Такаж, истово ненавидящие друг друга, принуждают подданных пройти ритуал Вознесения, и берут под свой контроль центральную область города – Рынок Теней.

Следуя просьбе пристава, воители совершили рейд на рынок, перебили немало воинов Ануб’араша и уничтожив ‘заклинатели теней’ Такаж, транслирующие лозунги по славу королевы. Рейд оказался успешен, и репутации обоих советников в глазах Ансурек был нанесен немалый ущерб. Ануб’араш и Такаж даже не подозревали, что за столь явным унижением их стоит Низрек, остающийся одной из самых влиятельных фигур при дворе королевы.

Пристав сообщил героям тревожные вести: жители Нор исчезают во множестве. Низрек полагал, что у сему Ануб’араш и Такаж непричастны – наверняка за злодеяниями стоит кто-то иной.

Воители разыскали агента Визиря в Норах, Гут’усула, который поведал о том, что похищенных жителей Нор уводят в Трансформаторий, дабы насильно обратить в Вознесенных.

Героям удалось перебить рыщущих по улицам Нор похитителей-Вознесенных и спасти ряд местных жителей. Как оказалось, верховодил похитителями эфирил Арзда, исполняющий волю Принцессы Пустоты Ки’везы – союзницы королевы Ансурек.

Так, заговорщики из Разорванных Нитей наряду с воителями Альянса и Орды вторглись во дворец Неруб-ар, возведенный в Городе Нитей. Помимо многочисленных стражей и Вознесенных, столкнулись они с чудовищами, созданными в результате наделения нерубов кровью Старых Богов. В противостояниях сразили воители чудовищных нерубов, Улгракса Пожирателя, Ови’накса и Раша’нан, ужасающее создание, порожденное Черной Кровью, а также капитана королевской стражи, Сикрана.

В Зале Шепотов схлестнулись герои с принцессой Ки’везой – одной из эфирилов, вобравших в себя энергии Бездны. Последняя лишь недавно прибыла во дворец, и надеялась, что союз ее народа с нерубами Аз-Кахета останется тайным...

Но, как оказалось, противостояли герои иллюзии – подобии принцессы, в то время как сама она с интересом наблюдала за сражением, скрываясь в тенях. И, когда завершилось оное, Ки’веза ступила в портал, тут же исчезнувший...

Во внутреннем святилище дворца Неруб-ар сразили воители Ануб’араша и Такаж, после чего ступили в покои королевы. Ансурек атаковала героев, вещая о великом Вознесении, уготованном ее державе, о спасении расы нерубов и об уничтожении всех и каждого, кто встанет у нее на пути.

Герои повергли Ансурек, и та, не удержавшись на платформе, проходило на коей противостояние, низвергнулась вниз, в глубины. Здесь ей – израненной, умирающей, - предстала Ксал’атат.

«Тонка нить, направляющая судьбу», - изрекла Предвестница, созерцая свою беспомощную марионетку. – «Практически незаметна, но режет сильнее острейшего клинка. Твои амбиции были непомерны, признаю. Но, несмотря на предательство своей матери, ты оказалась в столь незавидном положении». «Ты... обещала...» - прохрипела Ансурек. «Ничего», - прервала ее Ксал’атат. – «И все же я дала тебе все. Просто ты оказалась... недостаточно хороша».

Она устремилась прочь. «Не смей... проявлять ко мне жалость!» - выкрикнула королева ей вслед, и отозвалась Предвестница: «Я и не думала. Ты была просто средством для достижения цели, не более. В выживании твоем необходимости не было. Я просто хотела, чтобы ты протянула чуть дольше... Но сейчас ты выучишь истинный урок Бездны – выживают лишь сильнейшие».

Ансурек скончалась. Трое заговорщиков – Ануб’азал, Низрек и Арак’наи – благодарили героев за избавление их народа от темной участи. Неведомо, кто ныне возглавит нерубов Аз-Кахета и какая судьба уготована им.

Призналась Ткачиха: ощущает она присутствие некоей темной силы, скрывающейся в тенях, и лишь время покажет, пресекли ли они действиями своими ее замыслы... либо же – наоборот – способствовали претворению тех в жизнь...

  1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14